Три важнейшие стихии в творчестве Гоголя
Это осмеяние низменного и пошлого, изображение обездоленных «маленьких» людей, обрисовка героических событий и характеров. Эти три качала занимают неодинаковое место в творчестве писателя, но каждое из них составляет существенную его часть.
Признавая неоправданной, вредной идеализацию действительности, Гоголь направил свое внимание на освещение того, что «окружает нас», и прежде всего на раскрытие повседневных, нередко малоприметных явлений жизни. Очень выразительно писатель охарактеризовал «тину мелочей», которая часто
В письме по поводу «Мертвых душ» Гоголь писал: «Обо мне много толковали, разбирая кое-какие мои стороны, но главного моего существа не определили. Его слышал один только Пушкин. Он говорил мне всегда, что еще ии у одного писателя не было этого дара выставлять так ярко пошлость жизни, уметь очертить в такой силе пошлость пошлого человека» (VIII, 292). Эта, метко охарактеризованная Пушкиным, особенность произведений Гоголя неотделима от другой черты его творческого метода. Пошлые, низменные
Коренное отличие его критического изображения жизни от нравственно-бытовой сатиры XVIII и первой трети XIX века заключается не только в круге тем и проблем, но и — что очень существенно — в самом характере художественных обобщений, в их масштабности. Социальные, человеческие пороки в произведениях Гоголя представали не в виде аллегорий, не в форме моралистических сцеп и картин, как это было в нравственно-бытовой сатире, а в изображении реальной повседневной практики людей, типических характеров, изображении, раскрывающем глубинные жизненные процессы.
Сатира нередко рассматривается как феномен, в немалой степени чужеродный «чистому» реализму, как нечто, существенно отличное от него. Однако мнение это не имеет под собой серьезных оснований. Реализм и сатира представляют собой отнюдь не исключающие или ограничивающие друг друга величины, а — как свидетельствует история мировой литературы — явления, часто взаимодействующие между собою. Сатирическая заостренность образов Гоголя не только не противостоит жизненной правде, но составляет тот своеобразный способ художественного обобщения жизни, который позволил писателю рельефнее раскрыть ее характерные черты н тенденции.
Страстная и грозная сатира Гоголи карала то, что мешало прогрессивному развитию общества, расцвету творческого гения народа. В осмеянии «презренного» и ничтожного писатель видел свой общественный долг. «А разве мне всегда весело,- писал он в одной из первоначальных редакций «Мертвых душ»,- бороться с ничтожным грузом мелких страстей, идти об руку с моими ничтожными героями? О, сколько раз хотел бы я ударить в возвышенные струны, увлечь гордо за собою поклонников и с торжеством приковать их к победной своей колеснице». Прекрасное увлекательно, и «много грядущих юношей, объятые им, воспоют его», но сейчас «не много гордых своими душевными движениями решаются опуститься в глубину холодных, раздробленных, повседневных характеров» (VI, 440).
Показывая темные стороны, отрицательные явления действительности, писатель утверждал положительные идеалы, идеалы справедливого общественного ус