Лирика

Зачем же я пишу стихами?

На кой тебе они сдались?

Ведь каждый мнит себя с усами

И, что в сорочке родились.

Скажу, ребята, честно я:

Поэт — хреновый из меня.

С трудом размер я различаю,

Рифм сочных отыскать не чаю.

И лишь такой же рифмоплет

Не укорит меня… поймет,

Что я пишу не ради славы,

А пустяковой лишь забавы.

1997г.

На Крым опять напала вьюга —

Зимы сердечная подруга.

Дороги все перемела,

Гуляет улицей села.

Зима — угрюмая хозяйка

Студеных северных широт,

Уйти не может

Весне, не знающей забот.

Ноябрь… Осень на исходе…

Пора ненастью быть уж вроде,

Но чист лазурный небосвод,

Не водят тучи хоровод.

Земля, иссохшая от зноя,

Ждет жадно влаги и покоя.

И воздух утром чист и свеж.

В саду уж ничего не съешь,

Полны подвалы, закрома…

Ну, что ж! Мы ждем… иди, зима!

1998г.

Комок материи родной…

Его дороже нет на свете.

И рано утром, на рассвете

Я берегу его покой.

Толстушка маленькая Катя

Глядит хитро и озорно.

Распущен поясок у платья…

На ней не сходится оно.

Еще пятнадцать пусть минут

Поспит

Ей может снится в этот миг

Полет иль Сивка-бурка.

Жизнь «на ура» воспринимая

И ничего о ней не зная,

Не зная тягот и забот

Беспечен молодой народ.

У них все чувства ярки, страстны,

Порывы чисты и прекрасны.

Себя и ближних не щадя

Безумству отдают себя.

Когда ты молод — кровь играет

И чувство свежестью блистает.

Жизнь бесконечно хороша:

Живешь со вкусом, не спеша!

Но только в юности нам мудрость

Увы, ребята, не дана.

Не проявляя к жизни скупость

Спешим испить ее до дна…

1998г.

В конце концов, не в деньгах счастье,

Твердим с трибун мы иногда.

Ну, а когда в кругу семьи мы,

То хнычем: деньги — как вода.

Сказал однажды Бернард Шоу

Про всех курильщиков вот так:

Что сигарета — шнур бикфордов.

А на конце ее… дурак!

1998г.

Эпитафия.

Оставь мечтания пустые.

Не тешь химерами себя.

Пройдут бесследно дни земные,

Мы повстречаем здесь тебя.

1998г.

Ежесекундно чрез века

Все полноводнее река

Книг-мимолеток… Круговерть

Спешит, чтоб вовремя поспеть.

Но Первокнига лишь одна.

В ней мыслям края нет и дна.

И мысль отжатую веками

Она хранит для всех нас с вами.

1999г.

Над мертвым телом Гулливера

Ликует карликов толпа.

Какая ж в нем была в нас вера!?

А совесть карликам нужна ль?

Не думай, что с Судьей на «ты»

Коль жизнь сладка до тошноты.

Коли живешь, не дуя в ус

Придет горько-соленый вкус.

Не посылай проклятий злобных

Ты даже в сторону врага.

Коль не желаешь, чтоб двойная

К тебе вернулася беда.

Слова, слова… В них скрыта ложь.

Услышишь их и то поймешь,

Что Бог, наверно, поспешил,

Когда нам дать язык решил.

Какая пагубная страсть

Иметь над ближним своим власть,

Чтобы гордыню свою всласть

Утешить… а затем и пасть.

Когда вас гложет жажда власти,

Не поддавайтесь этой страсти.

Сулят вам многие напасти

Желание побыть при власти.

Слякоть. Осень к нам пришла.

Моросят дожди.

В поле жухлая трава

Теплых дней не жди.

Лента серая дороги.

Раны-лужи с двух сторон.

Листья стали недотроги.

Хриплый крик седых ворон.

Влага воздуха осела

На асфальт дороги.

Солнце нехотя встает.

Видны гор отроги.

Туманом пропитаны листья осины,

Роса пузырится на мокрых стволах.

Доносится рев, ждущей корма скотины,

На скрытых туманом крестьянских дворах.

Ярким лунным светом

Тротуар облит.

Иней на дороге

Искрами блестит.

Мне немного зябко,

А в душе тепло.

От того, что в жизни

Крупно повезло.

Всему приходит час расплаты:

Получишь то, что заслужил —

Почет, презренье, боль, заплаты,

Тщету всего, чем дорожил.

Резкий ветер и морозец,

Лужи-стекла вдоль дорог.

Шустрых воробьев народец

Не чирикает: продрог.

Стаи зябнущих скворцов.

Словно нотный лист.

Слышен с тонких проводов

Их печальный свист.

Шутка.

«Мороз и солнце…» — это было

Уж кем-то сказано давно.

Держу в руке перо игриво

И с гордостью смотрю в окно…

Из под пера польются строки

Невероятной красоты.

Создам нетленку, вне сомненья,

Ведь я с поэзией на «ты»…

Мильоны слов… и все избиты.

Слова, слова… вы — паразиты.

И лишь поэту суждено

Найти жемчужное зерно.

Петух пропел… Наверно пять.

Пора, мой друг, тебе вставать.

Скорее сбрось ты чары сна.

К нам, наконец, пришла весна.

Все преходяще в этом мире:

Любовь и злоба, лесть и врак…

Имеет все конец — и гений

И… самодостаточный дурак.

Ведь мы же все когда-то станем мертвецами.

И грозный перст судьбы неумолим.

Но станут ли потомки благоговеть над нами,

Коль дань мы не воздали пращурам своим?

На наших кладбищах убогие могилы.

Сюда мы редко ходим размышлять

И на погост безбожные громилы

Отринув Господа выходят промышлять.

А тучи наших горе-депутатов

Заботясь будто бы о наших все делах.

Не признавая божьих постулатов

Войной идут на драгоценный прах.

Решенья их безжалостны и быстры:

«Сравнять с землей… Построить новый Дом…»

В их головах не видно божьей искры,

А потому всех нас и ждет Содом.

Погост изрытый многократно…

Не любим чтить мы прах веков.

Небрежно выброшены кости

Полуистлевших костяков.

Спасайте, люди, ваши души

От груза сонмища грехов.

Глаза имеющий и уши

Не жди ты третьих петухов.

Задумавшись, рукою я трогаю струну.

Прекрасный льется стих под музыку мою.

Летаю я во сне, как будто наяву.

Брожу по городам и падаю во тьму.

Я, к сожалению, проснулся.

Исчез волшебный сон-мираж.

В свои заботы окунулся…

Жизнь дарит очередной пассаж.

Напрасно строки я рифмую

В своей распухшей голове.

Лишь время трачу я впустую —

Сегодня я не «на коне».

Какая к черту тут уж лира?

Я лишь случайный рифмоплет.

В стихах действительных… есть тайна,

Иносказанье, душ полет…

Свет потушили, как обычно,

Иль в семь, иль около семи.

Браню мерзавцев-верховодов

Под вздохи всей моей семьи.

Зачем же ты так строго судишь

Людей неведомых тебе?

Зачем грехи им не отпустишь.

Взвалив на плечи крест себе?

Припомни все: кого обидел,

Кому «солил» по жизни век?

Умом не восходя до мысли:

«А ведь он тоже человек!»

Зачем любить? Зачем сражаться?

Не лучше ли судьбе отдаться?

И плыть в потоке бытия,

Вкушая прелесть жития.

Поэт, Художник, композитор-

Вот соль земли и благодать.

При жизни их мы мало ценим —

Все норовим «по морде» дать.

Для нас они странны и квелы,

И в нашей жизни неумелы.

А потому со всех сторон

Шпыняем «белых» мы «ворон».

Талант.

Любой талант есть дар природы.

В себе найти его спеши.

Уйти на это могут годы,

Терзанья тела и души.

Талант… как много это, но и мало,

Чтоб мир собою удивить.

Не трать его на что попало,

И это дар твой сохранит.

Не вздумай только ты кичливо

Почить на лаврах бытия.

Талант нуждается в оправе

Труда, терпенья и… кнута.

Кому-то все легко дается.

Об этом стоит лишь жалеть.

Не так уж много он добьется —

Таланту нужен труд и плеть.

На девяносто девять сотых

Талант — терпение и труд.

А самомненье — род наркоты.

Любой талант как ржа сожрут.

Нет к старикам у нас почтенья.

Не просим мы у них прощенья.

На что надеемся? Увы!

Ведь мы не в вечность рождены.

Имеет в жизни все начало.

А потому и есть конец.

О смерти помни… постоянно,

Коль ты не трус или подлец.

Жизнь, ребята, это штука

Неизвестная… пока

Не изгадят тебе душу,

Не намнут тебе бока.

Не бойся яри горлохвата,

Речей не бойся дураков.

А бойся лести подхалима,

Душу берущую в оков.

Холуй — ужасное созданье.

Оно дано нам в наказанье,

Чтоб силу Духа испытать,

Гордыни жертвою не стать.

Ушло бесследно поколенье

Без воплей, слов и суеты,

Чтобы потомкам показаться

Как бы иронией судьбы.

А созревало поколенье

Вполне достойное презренья,

Предав проклятью труд отцов —

Живых пока… и мертвецов.

Кругом все тлен; все будет прах.

Неважно кто: гигант иль птах.

Лишь мысль живет одна в веках

На человеческих устах.

И человек, взглянув в могилу

С тоскою смертной сознает.

Что не на то он бросил силы,

Свои стремленья и судьбину…

И это сил не придает.

Полгода нет уже зарплаты,

Но мы молчим: нам все равно.

Считаем — с краю наши хаты.

Так пусть же тычут нас в дерьмо.

Боже мой! Какая прелесть

Росным утром рано встать,

Чтоб холодною росою

К бодрой жизни призвать стать.

Ночью, часика в четыре

Я над книгами сижу.

Все вычитываю что-то,

Спорю, думаю, пишу.

Замороженное поле…

Пыль-поземка вдоль дорог.

В сером все вокруг декоре,

Скот, гуляющий на воле,

Это — крымский Новый год.

Зимний Крым — мечты обман,

Лужи, стянутые льдом.

И декабрьский туман

Пал на ветки серебром.

Ветер воет в проводах,

Звезды холодно мерцают.

Вся округа в теплых снах,

Руки о тепле мечтают.

Брезжит серенький рассвет.

Ветер зол, колюч.

Льется желтый свет луны

Из-под низких туч.

Воет, воет ветер

Зимний в проводах,

Облаков лохмотья

Разметая в прах.

Темным призраком мерцает

В легкой дымке дальний лес.

Взор уставший умиляет

Акварель седых небес.

Зимний дождь стучит в окно.

Слякотно. Уныло.

Нет уж теплых дней давно.

Все вокруг постыло.

Небо мутное слезится.

Грязь раскисшая дорог.

Деревам унылым снится

В летнем зное уголок.

Льет дождь с утра

И очень сыро.

На сердце тяжесть…

Все постыло.

Твердят уже нам много лет:

«Незаменимых, в общем, нет!»

В какой-то мере это так,

Не потому ль кругом бардак?

Надрывный, ломкий петушиный крик,

Как бьющий из земли родник.

Волнует душу по утрам…

Дневных предвестник дум и драм.

В окно стучит сухая вишня.

Не слышно птичьих голосов.

На сердце — давящее небо

И серый пепел облаков.

Машинный стих…

Кому то диво?

Не плод ль фантастов и глупцов?

Сие компьютерное чтиво —

Творенье техномудрецов.

Не рви страданиями душу.

Не мучь сомненьями себя.

Ведь суждено… поверь мне, свыше,

Чтоб повстречались ты и я.

Опять к нам в Крым пришла весна.

Опять кому-то не до сна.

Опять как много тысяч лет

С надеждой кто-то ждет рассвет.

Луна сияла вполнакала.

Дул с моря легкий ветерок.

В кустах цикада стрекотала,

А я смотрел на потолок.

Жар. Полдень. Тягостная скука.

Звенит назойливая муха.

В мозгу роится дребедень.

Лишь потому, что думать лень.

12.07. 97.

…………………………………………………………….