Почему Печорин не смог быть счастлив в своей среде
Автохарактеристика Печорина приводится в конце повести, она как бы приоткрывает завесу, позволяя проникнуть в его внутренний мир, скрытый от Максима Максимыча. Здесь уместно обратить внимание на многообразие приемов обрисовки образа Печорина: в повести дается краткая характеристика его Максимом Максимычем, показывается отношение к нему других людей, рассказывается о его действиях и поступках, приводится автохарактеристика. Понять отношение автора к — герою помогает и пейзаж. Все время наше представление углубляется: от внешних впечатлений
Но еще до знакомства с исповедью Печорина читатель имел возможность задуматься над его. характером и в какой-то степени объяснить и понять его. Не случайно рассказ о Печорине дается в два приема. Автор замечает, что не может «заставить штабс-капитана рассказывать прежде, нежели он начал рассказывать в самом деле», и прерывает рассказ Максима Максимыча описанием перевала через Крестовую гору. Эта намеренная пауза чрезвычайно важна: пейзаж, замедляя развитие сюжета, позволяет сосредоточиться,
Пейзаж, открывающийся путникам с Крестовой горы, — одно из самых великолепных описаний природы в романе. Присутствие автора с его мыслями, настроением, переживаниями позволяет читателю не только увидеть описанные картины, но и погрузиться в необычайно поэтический, полный гармонии и совершенства мир, испытать то же «отрадное чувство», какое владело автором, когда он писал эти картины. Пейзаж этот построен на контрасте; хороводы звезд, девственные снега, с одной стороны, а с другой — мрачные таинственные пропасти; на Гуд-горе висит серое облако, грозящее близкою бурей, а на востоке все ясно и золотисто; с одной стороны, покой, а с другой тревога. Природа так же противоречива, как противоречив характер главного героя. Но противоречия в природе не мешают чувствовать ее величие и грандиозность. Природа прекрасна, и общение с ней очищает и возвышает человека. «Удаляясь от условий общества», люди невольно становятся детьми: «все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда и, верно, будет когда-нибудь опять». Говоря так, автор помогает читателю почувствовать, что в Печорине многое объясняется «условиями общества», в котором он жил.
Картины природы заставляют еще глубже задуматься над поставленными в романе вопросами, понять психологию действующих лиц, что дает право назвать пейзаж психологическим. Помимо этого, описание природы при перевале через Крестовую гору помогает в развитии сюжета. Вспомним, что оно дано после того, как Максим Максимыч прервал рассказ словами: «Да, они были счастливы». Счастью Печорина и Бэлы соответствует картина ослепительного утра, горящих «румянцем» снегов. Но внезапно налетевшая грозовая туча, град, снег, свист ветра в ущелье, мгновенно сменившие розовое утро, намекают на трагическую развязку повести.
Печорин дан в «Бэле» в окружении простых и «естественных» людей. В заключение анализа повести можно кратко остановиться на вопросе, чем близок им герой и чем он отличается от них. Если же учитель выделит специальный урок для образов горцев и контрабандистов, то этого вопроса можно коснуться более подробно.
В целях оживления работы над повестью «Бэла» можно использовать на уроках иллюстрации художииков В. Серова, М. Врубеля, Д. Шмаринова и др. Используя иллюстрации, интересно раскрыть образ Бэлы. Лермонтовская героиня привлекала внимание многих художников; из имеющихся работ рекомендуется «Бэла» Агина, два рисунка В. Серова с изображением героини Лермонтова, «Бэла у Печорина» Д. Шмаринова. Хронологически «Максим Максимыч» является последней повестью в романе. Больше мы не встречаемся с героем, а лишь узнаем о его смерти из предисловия к «Журналу Печорина». Композиционно — она связующее звено между «Бэлой» и всеми последующими повестями: в ней объясняется, как попали к автору, проезжему офицеру, записки Печорина. В отличие от всех других в повести «Максим Максимыч» почти нет событий. Сюжет ее чрезвычайно прост: проездом во Владикавказе встречаются три человека и вскоре разъезжаются каждый по своему пути. Между этими лицами не происходит острых столкновений или борьбы, никто здесь не гибнет, как в «Бэле», «Фаталисте» или «Княжне Мери», но встреча Максима Максимыча и Печорина психологически столь трагична, что вся повесть оказывается самой горькой и грустной в романе. В этом легко убедиться, если сравнить концовки всех повестей. В «Бэле», несмотря на гибель героини, есть смягчающие трагичность описания природы, наедине с которой человек делается таким, «каким он был некогда»; в заключение автор обращает внимание на Максима Максимыча, говоря, что он «человек, достойный уважения». В «Тамани» судьба контрабандистов не внушает настроения безысходности, так как им «везде дорога, где только ветер дует и море шумит». Горькое восклицание Печорина: «Да и какое дело мне до радостей и бедствий человеческих.!» — смягчено его предшествующей иронической фразой в собственный адрес: «И не смешно ли было бы жаловаться начальству, что слепой мальчик меня обокрал, а восемнадцатилетняя девушка чуть-чуть не утопила?»
Лирическая концовка «Княжны Мери» исполнена мятежности и беспокойства. Общий тон ее оптимистичен. Последняя фраза Максима Максимыча о гибели Вулича в «Фаталисте»: «Впрочем, видно, уж так у него на роду было написано.», — говорит о мудром приятии того, что неизбежно и что уже случилось, и звучит спокойно.
И только в повести «Максим Максимыч» в конце появляются ноты безнадежности и истинной печали: «Грустно видеть, когда юноша теряет лучшие свои надежды и мечты, когда пред ним отдергивается розовый флер, сквозь который он смотрел на дела и чувства человеческие. Но чем их заменить в лета Максима Максимыча? Я уехал один.
Все в повести в какой-то степени оттеняет и подчеркивает грустный итог встречи Печорина и Максима Максимыча. Автор, так ярко и эмоционально описывавший в «Бэле» картины природы, здесь чрезвычайно скуп на пейзажные зарисовки. И если полемический отказ от романтических штампов объясняет отсутствие описаний природы в начале повести, когда автор прямо говорит: «Избавляю вас от описания гор, от возгласов, которые ничего не выражают, от картин, которые ничего не изображают», — то краткость остальных пейзажей и общий характер их — уже не просто полемика с романтической традицией, а средство создать определенное настроение. Так, день, предшествовавший приезду Печорина, «был сырой и холодный»,, Из окна гостиницы виднелись низенькие домики; «солнце пряталось за холодные вершины»; в долинах начинал расходиться «беловатый туман». От такой картины веет холодом, тоской. Яркие и веселые краски, мелькающие в природе, проходят словно бы незамеченные. Вот из-за гор выглянул «Казбек в своей белой’ кардинальской шапке». Но автор останавливает вни-. мание читателя не на величии этой картины, а на своем невеселом настроении при взгляде на нее: «Я с ними мысленно прощался: мне стало их жалко.».
Вот утро, «свежее, но прекрасное». «Золотые облака громоздились на горах, как новый ряд воздушных гор; перед воротами расстилалась широкая площадь; за нею базар кипел народом, потому что было воскресенье: босые мальчики-осетины, неся за плечами котомки с сотовым медом, вертелись вокруг меня». Автор рисует веселую, шумную, оживленную картину» Но он сейчас же уводит от нее читателя своим замечанием: «я их прогнал: мне было не до них, я начинал разделять беспокойство доброго штабс-капитана». Грустным тоном повести подчеркивается печальный итог жизни Печорина.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)