Сатира Мефистофеля в поэме Гете «Фауст»
Читавшие «Фауста» в завершенном виде знают, что после беседы Фауст вернулся к горестным мыслям, чуть не покончил самоубийством, но потом решил жить; он отправляется на прогулку за город и встречает веселящийся народ. В конце прогулки к Фаусту пристает черный пудель, оказывающийся Мефистофелем. Беседы Фауста с чертом завершаются тем, что они заключают договор. Все это отсутствует в «Пра-Фаусте». Без всяхой подготовки появляется Мефистофель, который, как сказано в ремарке, сидит в халате с большим париком на голове, наподобие профессора,
Поговорив о бытовых подробностях, Мефистофель стал затем объяснять Студенту, в чем состоит обучение на факультетах. Студент кочет избрать медицину, но Мефистофель убеждает, что начать надо с изучения логики, затем перейти к метафизике, а далее — к юриспруденции. Единственное, чего он не касается,- это богословие, но черту и не полагается быть знакомым с этим предметом. О философах, которые все расчленяют, Мефистофель говорит, что они
— Во всем подслушать жизнь стремясь,
— Спешат явленья обездушить,
— Забыв, что если в них нарушить
— Одушевляющую связь,
— Еще путанее метафизика.
Здесь видимость глубины создается непонятной терминологией. Читая речи Мефистофеля, нельзя не заметить, что в сущности он придерживается тех же взглядов на науку, что и Фауст. Разница лишь в том, что для Фауста бесплодие науки — трагедия, для Мефистофеля — одно из проявлений ничтожества людей. В заключение Мефистофель произносит знаменитое:
— Теории, мой друг, суха.
— Но земнее древо жижи.
Эта мысль тоже не столько мефистофельская, сколько фаустовская. Ведь именно Фауст пришел к сознанию бесплодности сухой теории. Но особенность произведения Гете состоит в том, что его идея воплощена не в одном только Фаусте. Мефистофель — не менее важный персонаж.
Здесь уместно задаться вопросом — кто такой Мефистофель. На первый взгляд-посланец ада, черт, посланный искусить и совратить Фауста с пути истинного, каким он был в народной книге о чернокнижнике Фаусте. Но есть в конце «Пра-Фауста» сцена, опрокидывающая такое представление о Мефистофеле. Герой потрясен известием о страшной судьбе Маргариты. Упрекая Мефистофеля за то, что он «скрыл от него судьбу бедной девушки, Фауст восклицает:
— «Отвратительное чудовище.
— Бесконечный дух, верни этого червя обратно в его собачью шкуру.
— И далее: «Великий царственный дух, однажды явившийся мне, ты, знающий мое сердце и мою душу, зачем тебе понадобилось приковать меня к этому бесстыднику, который наслаждается позором и радуется всякой гибели!
Кто тот дух, которого имеет в виду Фауст? Совершенно очевидно, что он подразумевает Дука земли, явившегося ему в первой сцене. Из слов Фауста ясно, что Мефистофель был первоначально, Б отличие от народного предания, задуман Гете как некая сила, подвластная Духу земли. Позже, однако, Гете вернулся к народной традиции и сделал Мефистофеля чертом, правда, не совсем таким, как в народном предании. Но эту сцену Гете не исправил.
Были истрачены горы бумаги и бочки чернил для того, чтобы найти решение этого противоречия. Изобретались хитроумные объяснения, уводившие вглубь далеких философских и религиозных концепций. Гете не первый и не последний из великих писателей, у которых встречаются противоречия и несогласованность деталей. Особенно много их у Шекспира, и Гете высказал об этом соображения, которые с полным правом молено отнести к нему самому и, в частности, к «Фаусту».
— «Шекспир всякий раз заставляет своих персонажей говорить то, что наиболее уместно, действенно и хорошо в данном случае, пренебрегая тем, что их слова, возможно, вступают в противоречие со сказанным ранее или позднее,- сказал Гете своему помощнику и секретарю И. П. Эккерману 8 апреля 1827 г. и продолжал: — Свои творения он видел живыми, подвижными, быстро протекающими перед взором и слухом зрителя, которые, однако, нельзя настолько удержать в памяти, чтобы подвергнуть их мелочной критике. Ему важно было одно: моментальное впечатление».
Произведения литературы пишутся для читателей, живо и непосредственно воспринимающих описанное автором, а не для филологов, с лупой разглядывающих каждую строчку текста. Однако когда писатель завоевывает такое всеобщее признание, какое выпало на долю Гете, он неизбежно становится предметом пристального изучения специалистов. А они обнаруживают то, что обычному читателю, как правило, не бросается в глаза. В конце концов не так уж важно, кому подчиняется Мефистофель — Духу земли или верховному дьяволу Сатане. Характер его обрисован со всей определенностью уже при первом его появлении в «Фаусте». Он живое воплощение отрицания всех ценностей. Можно сказать, что ему открыта определенная сторона истины — все то, что в жизни нелепо и неразумно. Этим образ, созданный Гете, отличается от черта в народных легендах, покупавшего душу Фауста. Мефистофель — носитель полного отрицания, но сам он не «отрицательный персонаж» в обычном смысле слова. Если одну сторону истины выражает Фауст, то другую — Мефистофель. Он тоже носитель идей, волновавших Гете. Мысль великого поэта была гибкой и диалектически сложной. В образе Фауста воплощен горячий порыв, энтузиазм, стремление к высоким целям. Мефистофель, будучи по-своему не менее умным, смотрит на мир с совершенно противоположной точки зрения. Уже в «Пра-Фаусте» намечено это противоречие, составляющее основу драмы идей, впоследствии полнее раскрытой Гете.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)