Лирика М. Лермонтова в моем восприятии
«Как всякий настоящий, а тем более великий поэт, Лермонтов исповедовался в своей поэзии, и, перелистывая томики его сочинений, мы можем прочесть историю его души и понять его как поэта и человека», — писал И. Андроников. Страницы его юношеских тетрадей похожи на поэтические дневники, полные размышлений о жизни и смерти, о вечности, о добре и зле, о смысле бытия, о любви, о будущем и прошлом. Редеют бледные туманы Над бездной смерти роковой, И вновь стоят передо мной Веков протекших великаны… Мне как читателю нравится путешествовать на
Его мысль в непрестанном лирическом горении. Недаром Белинский сразу же отметил у Лермонтова «резко ощутительное присутствие мысли», а не одни пластические образы. Его мысли, обретя художественную форму, сделали известными многие стихотворения поэта.
Это и «Дума», «Не
Лермонтов и полюбил очень рано, в десятилетнем возрасте. Вспоминая через несколько лет златокудрую девочку и Кавказские горы, он записал в свою тетрадку: «Говорят , что ранняя страсть означает душу, которая будет любить изящные искусства. Я думаю, что в такой душе много музыки».
Лермонтов, я полагаю, утверждал это на основании своего опыта. Итак, добрый характер, любящее сердце, способность увлекаться — вот, на мой взгляд, важные качества Лермонтова-лирика. Приведу стихи, посвященные умершему другу поэта, декабристу А. Одоевскому, с которым он подружился на Кавказе: Мир сердцу твоему, мой милый Саша! Покрытое землей чужих полей, Пусть тихо спит оно, как дружба наша В немом кладбище памяти моей.
Или вот еще пронзительнее, тоже о преданности любви и дружбе: О друг! всегда везде с тобою Душа моя. Я считаю, что за тринадцать лет творчества Лермонтов совершил, если так можно выразиться, лирический подвиг. Он опоэтизировал всегда заедающую душу серую обыденность жизни, заронил в нее искру страсти, любви и надежды.
Прекрасно, что на лирическом опыте такого поэта, как М. Ю. Лермонтов, нам выпало осваивать страну мечты, страну «горнего духа».