Два мира Г. Флобера
Первые литературные произведения Флобера были созданы в романтической традиции. Молодой писатель проявляет интерес к исторической тематике, к образам исключительных героев. Прошлое в его произведениях становится ареной ожесточенных схваток, в которых герои погибают, а в современном писателю настоящем — разочаровываются, противопоставляя жизни мир искусства.
Об этом пьеса Флобера «Людовик XI» , повесть «Ноябрь» , его новеллы и даже первый неопубликованный вариант романа «Воспитание чувств» , который не имеет ничего общего
В 1848 г. Флобер предпринимает длительное путешествие на Восток. Отправляясь к берегам Ганга, писатель надеется на встречу и знакомство с экзотическим миром Индии и романтическими баядерками, намереваясь написать повесть о «женщине, мечтавшей о любви бога». Однако возвратившись летом 1851 г. из путешествия, Флобер неожиданно приступает к написанию реалистического романа об Эмме Бовари. Таким образом, путешествие на Восток стало переломным в творческой судьбе писателя, отделив его ранний, романтический, период творчества от зрелого — реалистического. Переход
Еще в 1850 г. он писал: «Почему смерть Бальзака так живо меня огорчила? Всегда печально, если умирает человек, вызывавший восхищение. Была надежда впоследствии с ним познакомиться и заслужить его любовь. Да, это был человек сильный и дьявольски постигнувший свою эпоху…»
Призыв «постигнуть эпоху» Флобер воспринял как завещание, оставленное Бальзаком новому поколению писателей-реалистов. И он принимает его. «С античностью покончено, со средневековьем покончено тоже. Остается современность», — заявляет Флобер.
Теперь он видит свою задачу как художника в служении правде. А правда — это жизнь, современность и «буржуазный сюжет». «Жизнь, жизнь. В этом все»,- утверждал писатель.
Но как достичь правды в художественном произведении? Флобер нашел ответ на этот вопрос: он считал, что писатель-реалист должен создавать художественный мир своего произведения, опираясь на действительность, которая «окружает» его «непосредственно». Но, столкнувшись с этой действительностью, он окончательно разочаровался в ней.
Мир современной ему буржуазной действительности он раз и навсегда назвал для себя миром «цвета плесени».
Неудивительно и то, что, заявив о бесповоротном намерении постигать современную ему эпоху, Флобер, задыхающийся ка обломках «утраченных иллюзий» этой эпохи, не сумел, да и не мог, побороть своей «безумной любви к истории». И позже, и в 50-70-е гг. он испытывал тяготение «к небу», где «не слышно болванов», всем своим существом стремясь «сквозь ужасы существования созерцать глубокую синеву поэзии». Спасение от ужасов мира «цвета плесени» Флобер искал в античности, в мире «глубокой синевы поэзии».
Сам писатель переживал такое противоречие, как глубокую внутреннюю драму. За кажущейся простотой художественного мира, созданного Флобером в его романах, отчетливо вырисовывается трагедия неудавшейся попытки бегства писателя и его героев от современности, трагедия понятная и, в какой-то мере, созвучная нашему времени своей исторической и психологической правдой. Писатель жил и творил как бы в двух измерениях: в настоящем и в прошлом.
И если настоящему он еще мог противопоставить прошлое, то прозреть будущее ему было не дано. Замкнутость в этих двух измерениях и обусловила своеобразие творческой манеры Флобера-художника.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)