Проблема Добра и Зла в трагедии В. Шекспира «Гамлет» (Первый вариант)
Чтоб добрым быть, нужна мне
Беспощадность.
В. Шекспир
Наверное, нет людей, воспринимающих Добро и Зло как нечто раз и навсегда определенное. Точно так же, как нет в живой природе цвета без полутонов, без оттенков. Конечно, каждый имеет свое представление об идеале, каждый идет к нему своим путем, позволяя (или не позволяя!) себе компромиссы, разочаровываясь в своей мечте или укрепляясь верой.
Известно выражение: «Цель оправдывает средства». Но давайте подумаем: так ли это? Могут ли быть оправданы низкие средства благородной
На эти вопросы до сих пор нет однозначного ответа. Единственное, что мы можем сказать, пытаясь разобраться в поступках шекспировского героя, что, вероятно, у каждого времени свое понимание Добра и Зла, чести и бесчестия.
В своей трагедии Шекспир пытается ответить на эти вечные вопросы. Именно поэтому его Гамлет интересен нам и через пять столетий: он то близок и понятен, то загадочен и непредсказуем, как всякий живой человек. Узнав от Призрака правду о смерти отца, Гамлет проверяет
Чтобы занести руку с карающим мечом, надо убедиться в верном направлении удара. Правда, при этом можно заколоть и Полония, коварного льстеца и лицемера, думая, что за ковром прячется сам Клавдий. И ни тени раскаяния, хотя только что убил пусть и не очень хорошего, но человека, да к тому же отца своей возлюбленной! Возможно, Гамлет ведет себя так оттого, что уже сделал выбор: «Быть или не быть?» «Не быть» — значит «покориться пращам и стрелам яростной судьбы», сносить «плети и глумленье века, Гнет сильного, насмешку гордеца». «Быть» — значит «ополчась на море смут, сразить их противоборством». Мы видим, что для Гамлета тяжел этот выбор. Не потому, что он не верит в свои силы и не рассчитывает выстоять против Зла и победить, — потому, что он знает: защищая Добро, он должен стать беспощадным. Его короткий жизненный путь — путь гуманного, талантливого юноши, философа, настроенного созидать и творить, — оказался дорогой воина с мечом в руке, потерявшего все: мать, друзей, любимую, даже саму жизнь. Все, кроме чести, достоинства и веры. Свою личную месть Гамлет совершил, убив Клавдия. Но большая задача — сделать так, чтобы в жизни восторжествовало Добро, — остается для него непосильной. И это порождает в нем чувство глубокой скорби, недовольства собой. Воплощением Зла в драме является Клавдий. Но преступный Клавдий — не откровенный «злодей» из мелодрамы. Он коварен и лукав. «Можно улыбаться, улыбаться и быть мерзавцем», — говорит о нем Гамлет. Временами на Клавдия находит даже «покаянное» настроение. Двуличен и Полоний. Лаэрту, к которому Гамлет, в общем-то, хорошо относится, чужды мысли и чувства, которые волнуют принца. Подстрекаемый королем, он, не раздумывая, вызывает Гамлета на дуэль. Лаэрта можно понять: он мстит за отца и сестру, но зачем же пользоваться отравленной рапирой? Правда, перед смертью, охваченный чувством вины, переживая справедливость Божьего наказания, Лаэрт не просто признается Гамлету во всем — он оправдывает его, говоря: «Простим друг другу, благородный Гамлет. Да будешь ты в моей безвинен смерти и моего отца, как я в твоей!»
Не понимает сына и Гертруда, хотя по-своему любит его. Лишь один из друзей, Горацио — друг до конца: он хочет последовать за Гамлетом в могилу. Может быть, он так горячо воспринимает происходящее, потому что «римлянин, не датчанин душою», и это значит, что среди соотечественников героя пока не понимают?
«Быть» для Гамлета — еще и в том, чтобы рассказать миру правду о себе, что он и поручает сделать Горацио. Гамлет заботится и о своем народе: понимая, что нет для страны ничего хуже смуты, войн и раздоров, он отдает свой «умирающий голос» Фортинбрасу, воспринимая его не как противника, а как достойного, Мужественного человека, явившегося мстить за отца. Похожие судьбы! Норвежский принц поймет Гамлета, воздав ему высшие воинские почести.
Гамлет не хотел быть воином — ему пришлось стать им. Он не успел создать доброе и прекрасное, но ценой своей жизни расчистил место для него, борясь со Злом. А главное — заставил нас задуматься над вечным гамлетовским вопросом.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)