«Послушайте!» Вы слышите?. (Маяковский)

«Послушайте! Ведь, если звезды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно?» Эти строки знакомы почти каждому (многим даже успели надоесть), их цитируют в фильмах, книгах, в обычном разговоре. Рожденные в далеком 1914 году, они уже успели «затереться» в будничной пыли, потерять свою первоначальную свежесть. Эти строки знакомы почти каждому, но мало кто знает, что принадлежат они В. Маяковскому, что начинают его по-маяковски простое «Послушайте!» — стихотворение-порыв — слишком импульсивное, неожиданно лиричное, почти нерифмованное,

приоткрывающее глубину
Вечности.
«Послушайте!» Вы слышите?. Мягкость, нежность, теплота и доверие к нам, читателям, в этом обращении. Писал бы поэт такое стихотворение (нет, такого не написал бы, но все же.) в 1919 или 1924, на нас бы кричало с листа энергичное «слушайте!.» Но здесь «послушайте» — словно поэт берет тебя за руку и нашептывает. Нет, мы с вами не верим, что это разговор по душам, с опаской читаем дальше — это же Маяковский. Маяковский, а значит, можно ожидать чего угодно!
Вот, я же говорила!. Читайте: «.кто-то называет эти плевочки жемчужиной?» И это после тепло-спокойных первых четырех
строк. Слава богу, что только «плевочки», хотя слово и так режет слух, рушит только что выросшую картину глубокого звездного неба. Чего вы хотите, это же Маяковский. Даже «жемчужина» ничего не меняет. Мы с вами уже поверили, что поэт надел маску романтика-мечтателя, ан нет. С ним всегда надо быть настороже. Дальше.
После лирического начала мы сталкиваемся с динамикой развития мысли, энергией и эмоциальным напором бьют следующие строки. «Врывается», «боится, что опоздал», «плачет», «целует» — целый список глаголов, заставляющих сердце учащенно биться, глоток свежего воздуха, насыщенного гласными «а» да «и». И опять рядом с возвышенным, как это часто у Маяковского, стоит повседневное, из нашей обыденной жизни: «пыль» (хотя у него целые «метели полуденной пыли» — сама по себе прекрасная находка), слова «боится, что опоздал» чем-то напоминают бег за автобусом, «жилистая рука» бога — тоже простой, знакомый образ, но совершенно расходящийся с представлением о небесном Творце. Динамика еще и в чередовании длинной строки с укороченной до одного слова. «А после ходит тревожный, но спокойный наружно». — опять мягкая и протяжная «о», а далее «э» смиряют темп повествования. Риторические вопросы замедляют ритм, заставляя нас замереть и подумать, зачем «необходимо, чтобы каждый вечер над крышами загоралась хоть одна звезда?!». Тем самым автор замыкает круг (композиционный круг), очертив взглядом вечно глубокое звездное небо. Повторив вопрос, он оставляет нас наедине с нашими размышлениями.
Для многих в этих тридцати строках есть свое близкое, любимое, значимое. У меня. наверное, пропущенная многими пятнадцатая строка (поэт случайно-неслучайно сделал ее серединной, переломной): «.не перенесет эту беззвездную муку!» Здесь сквозь маску прорывается душа поэта, сама не ведая этого, здесь есть искренность и звон нервной струны: наболевшего, предчувствуемого. Что есть «беззвездная мука» для Маяковского? Пустота вообще или холодность отношений? Отсутствие вдохновения, идей? Отсутствие веры в то будущее, которое вошло в историю под избитым (для нашего поколения) названием «светлое»? Нелюбовь любимой? Крах идеалов?. Стихотворение — порыв, предчувствие. Будет в его жизни все, а пока, в 1914 году, он пишет стихотворение «Послушайте!».
Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают,
Значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — кто-то хочет, чтобы они были?.
Звезды для него погасли в тридцатом.
«Послушайте!» Вы слышите?.
Емельянова С. 11 класс, 628 женская гимназия, С.-Петербург

1 звезда2 звезды3 звезды4 звезды5 звезд (1 votes, average: 5,00 out of 5)


Сейчас вы читаете: «Послушайте!» Вы слышите?. (Маяковский)