Сатирические бытовые мотивы в баснях Крылова
Однако, если у Карамзина эта тема приобретает характер обоснования пессимизма, оправдания ухода от жизни, замыкания в скорлупу своего личного тихого домашнего благодушия, то у Крылова она звучит как отрицание схоластики, как ниспровержение школьной ферулы во имя бодрой, живой жизни, полнокровного ощущения реальности, рвущей оковы пустого философствования; Карамзин и здесь — дворянский упадочник, Крылов — реалист и бунтарь:
— Премудрым вооружась Платоном,
— Угрюмым Юнгом, Фенелоном,
— Задумал целый век я свой
—
— Кто ж мог тогда мне быть опасен?
— Ужли дитя в пятнадцать лет?
— Конечно — вот каков здесь свет!
— Ни в чем надежды верной нет;
— И труд мой стал совсем напрасен,
— Лишь встретился с Анютой я.
Характерно для жанра дружеских посланий и стремление создать автобиографический образ поэта, связав его в сознании читателя с представлением о подлинном житейском облике автора, и указание на его безденежье, и самая характеристика его некрасивой внешности (ср. еще у Пушкина о себе: «потомок негров безобразный» — в послании Юрьеву). Сюда же относится и описание
Крыловское послание написано тем подчеркнуто легким разговорным языком, который надолго остался признаком этого жанра. Конечно, Крылов не создал этого жанра впервые. Он имел предшественников на Западе, в частности, послания («Epitres») Грессе, знаменитые и в XVIII, и в начале XIX в., создали уже в основном тип жанра в том виде, как он был усвоен и карамзинистами. Мы найдем у Грессе и отдельные типические темы, отмеченные выше, и описание более чем скромной обстановки творческого уединения поэта, и сатирические (против света), и в частности литературно-сатирические выпады, и каталог литературных имен; найдем и тон непринужденного задушевного разговора в стихах на разные темы — и лирические, и медитативные.
С другой стороны послание Крылова явственно зависит и от примера Державина, подготовившего своей автобиографической и философской лирикой появление в русской литературе дружеского послания. В послании Крылова слышатся кое-где отзвуки державинской поэзии. Державинские мотивы, образы, стилистические приемы заметны и в других стихотворениях Крылова (например, в его оде «К счастью»; ср. оду «На счастье» Державина). Мотив любви к Анюте включает послание Крылова к Клушину в целый цикл его стихотворений, объединенных художественной манерой, особым стилем. Это «легкая поэзия» (как называл ее Батюшков, нечто вроде poesie fugitive французов). Это — свободный поток действительно легких стихов, написанных живо, просто, остроумно, — такова их стилис