Об орфоэпии как разделе лингвистики
Орфоэпия — наука, которая изучает орфоэпические, т. е. произносительные, нормы. Орфоэпические нормы прагматичны, они вызваны практической необходимостью сохранить единство норм литературного языка, ибо условия для речевого общения наиболее благоприятны тогда, когда у собеседников общие, одинаковые нормы произношения. Орфоэпические нормы опираются на фонетические законы, действующие в русском языке в настоящее время.
Нормы определяют произношение гласных и согласных звуков, а также отдельных грамматических форм. Орфоэпические нормы
1. Для русского литературного языка характерно аканье, т. е. произношение на месте безударного [о] звука [а]. Таким образом, в первом предударном слоге и в абсолютном начале слова звуки [о] и [а] совпадают в звучании: валы , [а]г[а]род и [а]ст[а]н[а]вился. В остальных слогах [о] и [а] после твердых согласных произно — сятся очень коротко, как безударный [ы]: хорошо, хлопотать, сарафан.
2. После мягких согласных [о], [а] и[э] произносятся в первом предударном слоге как звук средний между [и] и [э]: часы, пятак, пестреть.
3. Звуки [о] и [э] после [ж], [ш], [ц] в первом предударном слоге произносятся как звук
4. После твердых согласных звук — в [ы]талию’, под ивой — под [ы]вой. Иногда это находит отражение на письме: разыграть, предыстория, сыщик.
Орфоэпические нормы произношения согласных звуков 1. Все парные звонкие согласные на конце слова оглушаются: пиро[к], моро[с], вдру[к], клу[п],ра[т], но[ш]. В результате этого появляются омофоны: прут , лук . Оглушение согласных происходит и внутри слова перед следующим глухим: коро[а]ка, варе[ш]ка, ска[с]ка, [ф]сюду. Глухие согласные перед звонкими озвончаются: моло[д’]ба, во[т]зал, о[д]бросить, про[з’]ба. Внутри слова твердый согласный становится мягким под влиянием соседнего мягкого согласного.
Чаще всего это происходит при сочетании звуков сн, зн, ст, зд: пес’н’я, с’т’ипен’д’ия, жиз’н’ь, блес’т’ели.
Согласный звук [г] произносится коротко, как взрывной . 6. На месте сочетаний зч, сч, жч внутри корня или на стыке корня и суффикса произносится [щ’]: расска[щ’]ик, перебе[щ’]ик.
Сочетания зж и cж на стыке корня и приставки произносятся твердо и долго: ра[ж]ать, сжать — [ж]ать. Сочетания сш и зш на стыке морфем тоже произносятся твердо: сшить — [ш]ыть, низший — ни[ш]ий. Сочетания жж и зж внутри корня в настоящее время произносятся как долгий твердый [ж]: ви[ж]ать, брю[ж’]ать.
Старомосковскому произношению в этих случаях был свойствен долгий мягкий [ж’]: ви[ж’]ать, брю[ж’]ать.
В ряде сочетаний согласных один из согласных не произносится: частный, праздник, голландский, гигантский, безмолвствовать, постланный, сердце, марксистский.
Произношение некоторых грамматических форм
1. В окончаниях прилагательных, причастий, местоимений мужского и среднего рода в род. п. ед. ч. пишется г, но произносится [в]: большо[в]о, звеняще[в]о, мое[в]о.
2. Окончания имен прилагательных на — кий, — гий, — хий в настоящее время произносятся мягко, по старомосковской норме произношение к, г, х было твердым: горькый, тихый, строгый.
3. То же самое и в глаголах на — гивать, — кивать, — хивать, по старомосковской норме они произносились: встряхывать, подчеркывать, вздрагывать.
4. Возвратный постфикс — ся в настоящее время чаще произносится мягко. Твердое произношение было распространено в начале века и сейчас сохранилось только в речи актеров и коренных москвичей старшего поколения.
Слова и выражения, употребленные в переносном значении и создающие образные представления о предметах и явлениях, называются тропами. Выделяются такие тропы: метафора — слово или выражение, употребленное в переносном значении, основанном на сходстве, например:
Вокруг белеющих прудов
Кусты в пушистых полушубках,
И проволока проводов
Таится в белоснежных трубках.
Поэт сравнивает снег, засыпавший кусты, с пушистым полушубком: он тоже белый, мягкий и греет. Ель рукавом мне тропинку завесила. Слово рукавом создает яркий художественный образ.
Читателю представляется густая раскидистая ель, которая завешивает проход на тропинке своей ветвью, словно длинным свисающим рукавом.
Еще одна разновидность тропов — метонимия. Это слово, употребленное в переносном значении, основанном на смежности. Когда М. Исаковский пишет: Только слышно, на улице где-то одинокая бродит гармонь, то каждому ясно, что это ходит человек с гармонью.
К метонимии обращался А. С. Пушкин, рисуя «волшебный край» : Театр уж полон; ложи блещут; партер и кресла — все кипим… Эпитет — это художественное определение: Когда бы ты знала, каким сиротливым томительно-сладким, безумно-счастливым я горем в душе опьянен… . Сравнение — это сопоставление двух явлений, чтобы пояснить одно через другое: Немного лет тому назад Там, где, сливаяся, шумят,
Обнявшись, будто две сестры,
Струи Арагвы и Куры,
Был монастырь.
Олицетворение — перенесение свойств живых существ на неодушевленные предметы: Заводь спит. Молчит вода зеркальная
Только там, где дремлют камыши,
Чья-то песня слышится печальная,
Как последний вздох души.
К. Бальмонт.
Гипербола — преувеличение размера, силы, значения какого-либо явления: В сто сорок солнц закат пылал . Прием, обратный гиперболе, называется литота, т. е. образное выражение, преуменьшающее размеры, силу, значение описываемого: Ваш шпиц, прелестный шпиц, не более наперстка . Литота часто принимает форму сравнения: Лошадку ведет под уздцы мужичок в больших сапогах, в полушубке овчинном, в больших рукавицах… а сам с ноготок! . К числу тропов относится также ирония — тонкая насмешка, выраженная в форме похвалы или положительной характеристики героя, предмета. Например, А. С. Пушкин пишет о светском щеголе: Весь спрятан в галстук, фрак до пят, дискант, усы и мутный взгляд. За внешне беспристрастной характеристикой скрывается усмешка, и читатель понимает иронию автора, хотя тот сохраняет серьезный тон.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)