Об одном стихотворении В. Маяковского
Я не говорю про тех, кто на позициях: должно быть, там и прапорщик порядочный человек. Но здешних интеллигентов надо вешать Говорил с ранеными. Честные люди.
Я тебе одно скажу: если бы не, если бы не и если бы не, — я бы пошел добровольцем. Смешно? Нет.
По крайней мере, вернувшись , — с правом плюнул бы в рожу ах скольким здешним дядям!
Важнейший шаг в изучении идиостиля Владимира Маяковского сделал Г. О. Винокур, выделивший два главных начала языка поэта — публичность и разговорность . Концепцию Винокура конкретизировал и развил
Первый вариант, собственно говоря, как раз и сводится к предложению оратора выслушать его и научиться делать как он . Два других варианта вступают в силу уже после того, как толпа оратора выслушала, а делать как он — не захотела .
Второй вариант:
Третий вариант: вы не хотите у меня учиться, а я вас все равно люблю и отдам за вас жизнь, буду за вас распят. Легко заметить, что третий вариант подразумевает более или менее осознанное и осторожное самоотождествление себя с Христом. Второй и третий варианты взаимоотношения с читателем активно разрабатывались поздней Цветаевой; третий — поздним Пастернаком — поэтами, в разной степени, но близкими к Маяковскому.
В этой заметке речь далее пойдет о стихотворении Маяковского «Вам!» , которое могло бы послужить идеальной иллюстрацией ко второму из описанных нами вариантов отношения поэта к своим читателям и слушателям.
Вам, проживающим за оргией оргию, имеющим ванную и теплый клозет! Как вам не стыдно о представленных к Георгию вычитывать из столбцов газет?!
Знаете ли вы, бездарные, многие, думающие, нажраться лучше как, — может быть, сейчас бомбой ноги вырвало у Петрова поручика?..
Если б он, приведенный на убой, вдруг увидел, израненный, как вы измазанной в котлете губой похотливо напеваете Северянина!
Вам ли, любящим баб да блюда, жизнь отдавать в угоду?! Я лучше в баре б… буду подавать ананасную воду!
За что Маяковский порицает своих читателей и слушателей на этот раз? Сначала кажется: за то, что они смеют наслаждаться мирной жизнью, в то время как их менее везучие соплеменники гниют в окопах. По обыкновению утрируя, в двух начальных строках поэт методично перечисляет те блага и удовольствия, которые недоступны воюющим: у них нет женщин, чтобы устраивать оргии; они не имеют ванных; их клозеты холодные, а не «теплые».
Именно как антимилитаристское был склонен интерпретировать стихотворение «Вам!» В. Б. Шкловский, писавший в своих воспоминаниях: «»Бродячая собака» была настроена патриотически. Когда Маяковский прочел в ней свои стихи:
Вам ли, любящим баб да блюда, жизнь отдавать в угоду?! Я лучше в баре б… буду подавать ананасную воду, —
То какой был визг.
Женщины очень плакали» .
Но уже во второй строфе стихотворения «Вам!», где безликим «многим» противопоставлен конкретный и одновременно предельно обобщенный «Петров поручик» , Маяковский, в числе прочих, бросает этим «многим» несколько неожиданный упрек: «Знаете ли вы, бездарные, многие…»
Дальше — больше. В третьей строфе вновь возникают мотивы похоти и обжорства, причем слушатели стихотворения косвенно обвиняются чуть ли не в людоедстве . Но похоть и обжорство в этой строфе — лишь оправа для куда более тяжкого греха. Слушатели Маяковского потребительски относятся не только к женщинам, еде и войне, они потребительски относятся к поэзии.
От поэзии здесь представительствует былой друг-соперник Маяковского Игорь Северянин.
В финальной строфе стихотворения «Вам!», после лейтмотивного упоминания про «баб да блюда», поэт, что называется, «во весь голос» выкрикивает свой заветный тезис, который в переводе со стихотворного языка на прозаический звучит примерно так: я не хочу, чтобы моя поэзия и самая моя жизнь служила для вас источником удовольствия. Чтобы вы «напевали» или читали мои стихи, как вычитываете «из столбцов газет» «о представленных к Георгию». Чем угождать «вам», я лучше буду угождать проституткам .
Так стихотворение о войне предстает в итоге стихотворением о назначении поэта.
Остается с некоторым удивлением заключить, что «Вам!» может рассматриваться в качестве своего рода прообраза многочисленных пореволюционных текстов Маяковского о поэте, стоящем на службе у людей физического труда.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)