Сравнение писем Онегина и Татьяны
В произведении А. С. Пушкина «Евгений Онегин» мы встречаемся с образцами любовных писем начала девятнадцатого века. Эти письма, как и весь роман, написаны в стихах, в этом их отличие от обычных писем. Рубеж восемнадцатого-девятнадцатого веков называют эпистолярной эпохой. В то время было модно писать письма, многие из них сейчас опубликованы как документы и образцы письменности того времени.
Не случайно Белинский назвал роман «Евгений Онегин» «энциклопедией русской жизни». Любовная переписка русских дворян нашла отражение
Скорее всего, именно с целью создать видимость «чужого» текста оба письма написаны иначе, чем главы романа. Пушкин, создавший особую строфику романа и мастерски овладевший «онегинской строфой», лишает тексты писем этой прекрасной черты. Письма двух главных героев этой уже ставшей классическим
Близость тем двух писем, параллельность чувств и переживаний героев наталкивают на мысль об определенной симметрии в композиции пушкинского текста. Но основная роль писем — это раскрытие внутреннего мира персонажей. Без откровенной и проникновенной исповеди Татьяны трудно представить себе этот женственный и лирический образ.
А письмо Онегина открывает его отношение к миру больше, чем весь текст романа. В письме Татьяны мы видим идеализированный образ Онегина. Татьяна наивно верит, что Евгений способен сочувствовать и не станет презирать ее после столь откровенного признания в любви. Теперь, я знаю, в вашей воле Меня презреньем наказать. Но вы, к моей несчастной доле Хоть каплю жалости храня, Вы не оставите меня.
Но Татьяна ошиблась. Онегин даже не соизволил ответить. Но день протек, и нет ответа. Другой настал: все нет как нет.
Бледна, как тень, с утра одета, Татьяна ждет: когда ж ответ? Героиня ищет понимания. Привычное для нее с детства одиночество, как оказалось, тяготит ее. Неопытной девушке нужна защита, защита от ее мыслей и чувств, которые она уже не может переживать одна, но не знает, кому излить душу. Вообрази: я здесь одна, Никто меня не понимает, Рассудок мой изнемогает, И молча гибнуть я должна.
Способен ли пушкинский герой спасти влюбленную, погибающую от одиночества деревенскую девушку? Онегин не ощущает себя спасителем. Ему приятно признание в любви: «Мне ваша искренность мила; Она в волненье привела Давно умолкнувшие чувства».
Но Евгению не интересна Татьяна, он не находит ей место в своей размеренной и бессмысленной жизни. Когда «Татьяна, русская душою, сама не зная почему» пишет по-французски возлюбленному, она не может даже предположить дурные свойства адресата. Для нее Онегин — честный и открытый человек apriori . Она уверяет себя, что он именно тот, о ком она давно мечтала . Начав свое письмо вежливым обращением на «вы»: «Я вам пишу…», Татьяна постепенно уверяет себя в том, что Онегин — ее герой, ее спаситель и защитник, и переходит на «ты»: «Я твоя»; «Я знаю, ты мне послан богом»; «Ты в сновиденьях мне являлся».
Но в конце письма, как будто одумавшись, она снова переходит на «вы» . Письмо построено так, что в начале и в конце героиня проходит процесс осознания себя и своих поступков, отдает отчет, называя действия и состояния: «Я к вам пишу»; «Я знаю»; «Кончаю! Страшно перечесть…». Но, когда с головой уходит в свои переживания, она забывается и говорит даже то, чего и не следовало говорить: «Я твоя»; «Судьбу свою…тебе вручаю»; «Твоей защиты умоляю».
Татьяна взывает к лучшим чувствам, которые, по ее мнению, должны быть в ее избраннике: любви, жалости, чести. Но Онегин не проявил этих качеств. «Полюбите вы снова: но… Учитесь властвовать собою» — эти жестокие, на мой взгляд, слова произносит Евгений, не замечая слез Татьяны. Из письма Онегина видно, какой он представляет женщину, которой решил признаться в любви.
Предвижу все: вас оскорбит Печальной тайны объясненье. Почему Татьяну должно оскорбить признание в любви? Какое горькое презренье Ваш гордый взгляд изобразит! Я не могу представить презрение во взгляде пушкинской героини.
Татьяна способна сочувствовать и любить, но презирать совсем не в характере пушкинского идеала женщины. Онегин слышит «гневный укор», предвидит «злобное веселье» со стороны Татьяны. Зато себя немолодой «повеса» видит в самом привлекательном свете. Он представляет себя в письме человеком, способным любить, любить ежедневно. Чего стоят строки, которыми восхищался В. Маяковский: «Я утром должен быть уверен, что с вами днем увижусь я».
Татьяна в своем письме была намного скромнее: «Хоть редко, хоть в неделю раз В деревне нашей видеть вас». Более того, способность любить Онегин связывает только со своей персоной. По его мнению, Татьяна не могла даже знать о страданиях любви: Когда б вы знали, как ужасно Томиться жаждою любви, Пылать — и разумом всечасно Смирять волнения в крови…
Онегин представляет себя жертвой: «Ото всего, что сердцу мило, тогда я сердце оторвал; Чужой для всех, ничем не связан». Он даже не выражает сожаление в том, что стал убийцей Ленского: «Еще одно нас разлучило… Несчастной жертвой Ленский пал». Онегин не выразил раскаяние, никак не обозначил свою вину в смерти друга.
Но от друзей спаси нас, боже! Уж эти мне друзья, друзья! Об них недаром вспомнил я. Когда Евгений пишет письмо, признаваясь в любви замужней женщине, он думает только о себе, Татьяна остается далека от него. Она намного дальше, чем была когда-то, в то время, когда «проповедовал Евгений», рассуждая о чувстве, в котором ничего не понимал. Онегин на протяжении всего письма обращается к Татьяне на «вы» . Он просто не способен забыться в своем чувстве любви и невольно перейти на «ты».
Пустое «вы» сердечным «ты» она, обмолвясь, заменила. Оба письма построены как признание в любви. Признание Татьяны искренно и откровенно.
Она забывает о себе и пишет даже то, что звучит как-то неприлично. Например, она переходит на «ты» с малознакомым человеком и говорит ему: «я твоя». Героиня в своей наивности видит в Евгении только достоинства, не замечая такие очевидные недостатки. Письмо Онегина, наоборот, больше обращено к автору послания, чем к адресату. От Татьяны пушкинский герой ожидает только худшие реакции: «Какое горькое презренье ваш гордый взгляд изобразит»; «Какому злобному веселью, Быть может, повод подаю».
Для обоих героев свойственно представлять себя обиженными и непонятыми. «Никто меня не понимает», — пишет Татьяна. Онегин, боясь быть непонятым и отвергнутым, словно вторит Татьяне: «Боюсь: в мольбе моей смиренной Увидит ваш суровый взор Затеи хитрости презренной…». Письмо как один из способов раскрыть внутренний мир персонажа, представить читателю речь героев, отличную от речи автора и повествователя, выполняет свое предназначение в пушкинском тексте. Письмо — это еще и способ противопоставления персонажей. Именно в письмах Пушкин открывает, насколько различны Онегин и Ларина.
Это объясняет замысел автора — героям не суждено быть вместе. При сравнении писем становится очевидным, что пушкинская Татьяна лучше Онегина.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)