Брат и сестра Раскольниковы
Целью Ф. М. Достоевского, называвшего себя «реалистом в высшем смысле этого слова», было изображение жизни в моменты наибольшего психологического напряжения, когда проверяется человеческая сущность. Одним из важнейших принципов психологизма Достоевского является изображение душевной жизни в полярной противоположности ее составляющих. Поэтому система образов в романе » Преступление и наказание» подчинена четкому делению на центральных персонажей с противоположными типами мировоззрения и их двойников. Личность главного героя
Опровержением этого образа является кроткая, но нравственно сильная Соня, одним из двойников которой становится родная сестра Родиона — Авдотья Роман овна.
Души родных людей не могут не иметь сходств. Так, брату и сестре достались в наследство пылкий темперамент, гордость, самоуверенность и решимость. Природный ум позволил им оценивать любые явления жизни с собственной точки зрения, а также всегда сохранять серьезность. Кроме того, оба были, по признанию автора, «замечательно хороши собой» и внешне
Эти богатые задатки позволяли развиться обеим личностям до больших высот, но различия во внешних обстоятельствах сделали их характеры во многом противоположными.
Во втором разговоре у Сони, после признания ей в убийстве, Раскольников описывал положение своей семьи, выдавая сначала чувства к родным за причины, побудившие его совершить преступление: «Видишь: ты ведь знаешь, что у матери моей почти ничего нет. Сестра получила воспитание, случайно, и осуждена таскаться в гувернантках. Все их надежды были на одного меня. Я учился, но содержать себя в университете не мог и на время принужден был выйти». Таким образом, даже в студенческие годы Бедность делала схожими условия существования Дуни, любящей брата «больше самой себя», и Роди, возведенного ею на пьедестал надежды.
Однако нищета по-разному влияла на героев.
На первой же странице романа автор сообщает: «Он был задавлен бедностью; но даже стесненное положение перестало в последнее время тяготить его». Бедность сделала главное: она привела Раскольникова к мысли о несовершенстве и мерзости окружающего мира, раздразнила его гордость и самоуверенность и разбудила его ум. Потом же она стала будто бы незаметной: теперь его мозг был занят переосмыслением новых идей, постепенно выстраивающихся в теорию.
В это время далеко от Петербурга пыталась выживать его сестра, Дуня. Бедность закалила ее, научила терпеть, а самолюбие и требовательность к себе не позволили уронить достоинство. Намного позже Разумихин будет иметь все основания рассуждать, любуясь Дунечкой: «Та королева, которая чинила свои чулки в тюрьме, уж конечно, в ту минуту смотрела настоящею королевой и даже более, чем во время самых пышных торжеств и выходов».
Упоминание о Терпеливости не случайно. Это качество, свойственное в большей степени женщинам, отличало Дуню от Раскольникова особенно сильно. Отсюда и другие черты ее характера, отсутствующие у брата: мягкость, жертвенность, доброта, чистота. И мать, и Дмитрий Прокофьевич не раз произносили в восхищении и с уважением: «Она ангел!» Раскольников рассуждал: «Дело ясное: для себя, для комфорта своего, даже для спасения себя от смерти, себя не продаст, а для другого вот продает!»
Совсем другое дело Родя. Порфирий Петрович его охарактеризовал при встрече: «Раздражительный вы уж очень, Родион Роман ыч, от природы-с; даже уж слишком-с, при всех-то других основных свойствах вашего характера и сердца Ведь понимаю же я, каково это все перетащить на себе человеку, удрученному, но гордому, властному и Нетерпеливому, в особенности нетерпеливому! Повторяю, нетерпеливы вы и больны очень, Родион Роман ыч».
Отсюда и «сердце золотое», которым, по мнению следователя, «очень многое можно объяснить», и признание себя трусом и подлецом, и цинизм. В противоположность «ангелу» Дуне, Раскольников «убил, да за честного человека себя почитает, людей презирает, Бледным ангелом ходит».
Бледность у них тоже разная. О брате еще при первом описании сказано, что он был слаб. Кроме того, он физически перенес болезнь и постоянно чувствовал «какое-то болезненное и трусливое ощущение» — все это не могло не отразиться бледностью на лице бедного городского жителя.
Дуня же «была бледна, но не болезненно бледна; лицо ее сияло свежестью и здоровьем».
В конце концов Родиона Раскольникова привели к преступлению именно те черты, которые не были свойственны Дуне, названной Разумихиным «источником доброты, чистоты, разума и… совершенства!». Однако к убийству оба были одинаково близки, и лишь случайность спасла Дуню от бремени неспокойной совести. Интересно поэтому сравнить психологическое состояние и внешний облик героев в Минуты совершения преступлений.
Убийство старухи процентщицы — это точно пережитый момент, которые описывается автором без лишних деталей: «Ни одного мига нельзя было терять более. Он вынул топор совсем, взмахнул его обеими руками, едва себя чувствуя, и почти без усилия, почти машинально, опустил на голову обухом. Силы его тут как бы не было.
Но как только он раз опустил топор, тут и родилась в нем сила». Дальнейшие действия убийцы описаны чрезвычайно физиологично, во всех деталях и подробностях, вызывая у читателя отвращение.
Совсем в другом свете предстает Авдотья Роман овна, покушаясь на Свидригайлова: «Никогда еще он не видал ее столь прекрасною. Огонь, сверкнувший из глаз ее в ту минуту, когда она поднимала револьвер, точно обжег его, и сердце его с болью сжалось».
Разницу легко объяснить. Дуня стреляла, защищаясь от подлости человека более сильного и властного, поэтому совершаемое в отчаянии преступление придавало ей лишь больше достоинства и решимости, привлекательных в красивой женщине и заслуживающих уважения. Раскольников же на самом деле совершил убийство как эксперимент, признаваясь Соне: «Не для того я убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества. Вздор!
Я просто убил; для себя убил, для себя одного».
Это же объясняет и следующее различие. От окружающих можно услышать о Смелости обоих — качестве, во многом родственном решимости. Но если решимость может быть направлена к любой цели, то смелость является чертой благородной. Поэтому решительный Родион в отчаянии заявляет: «…А я трус и… подлец!», «Но я, я даже первого шага не выдержал, потому что я — подлец!» Правда, подлецом он считает себя потому, что психологически не выдержал гнета преступления, а не потому, что отважился на него.
Зато от Дуни он требует именно благородных подвигов, на что она однажды восклицает: «А если бы ты был и прав, если б я действительно решилась на подлость, — разве не безжалостно с твоей стороны так со мной говорить? Зачем ты требуешь от меня геройства, которого в тебе-то, может быть, нет?» Подобную параллель провел между ними и чуть было не открывшийся сестре Родя, сам того не заметив: «А выдержит эта или не выдержит? Нет, не выдержит; Этаким не выдержать!
Этакие никогда не выдерживают». В таком случае он тоже входит в категорию Этаких… Но не стоит забывать, что Дуня — девушка, поэтому особенное мужество было бы для нее даже неестественным, в отличие от брата, которому робость стыдна.
Ее совесть чиста, а благородство и решимость точно оценены Свидригайловым: «Нечего и говорить, что вы храбрая девушка».
Интересно, что каждый из них по-своему Реагирует на возможность совершения преступления другим. Уже убийца, брат в возмущении заявляет помолвленной Дуне: «Пусть я подлец, а ты не должна… один кто-нибудь… а я хоть и подлец, но такую сестру сестрой считать не буду. Или я, или Лужин!» Потом Раскольников будет ожидать похожих чувств от сестры: «Было одно мгновение , когда ему ужасно захотелось крепко обнять ее и Проститься с ней, и даже Сказать, но он даже и руки ей не решался подать: «Потом еще, пожалуй, содрогнется, когда вспомнит, что я теперь ее обнимал, скажет, что я украл ее поцелуй!»» Однако Авдотья Роман овна не только не «содрогнулась» при таком воспоминании, но повела себя вопреки ожиданию Раскольникова: «Ты плачешь, сестра, а можешь ты протянуть мне руку?» — «И ты сомневался в этом?» Она крепко обняла его. Это свидетельствует и о чистоте совести Дуни, и о том, что и в глубине души Родиона жива совесть, но запаздывающая.
Раскольников раскаивается если не в убийстве, которое он и за преступление не считает, то в содеянном по причине его. Это вызывает желание уединиться от всех людей и в особенности от родных. Кроме того, Дуня, верующая и старающаяся следовать законам Божьим, готова любить человека даже преступного, если это ее брат, подчиняясь сказанному в Евангелии от Матфея: «Вы слышали, что сказано древним: не убивай; кто же убьет, подлежит суду.
А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто скажет брату своему «рака», подлежит синедриону; а кто скажет «безумный», подлежит геенне огненной»; «Не судите, да не судимы будете». Раскольников же слишком горд и резок, чтобы испытывать подобные благородные чувства.
Однако, может быть, именно это доказывает огромную Любовь Раскольникова к Дуне. Требовательность, черта обоих, часто проявляется людьми именно по отношению к близким. Круг знакомых меняется, поэтому проще принимать их такими, какие они есть, и наслаждаться радостями мимолетного общения; зато друзей и родных нередко пытаешься переделать, уничтожить угнетающие тебя в них недостатки.
Таким образом, Родя хотел видеть в сестре именно такого человека, какого не стыдно любить и уважать как родного.
В романе «Преступление и наказание», как и всегда у Достоевского, любовь изображена чувством сложным: любовь не дается героям даром, ее надо Выстрадать, для нее необходимо многое Преодолеть ; это касается и отношений между братом и сестрой. В письме к сыну Пульхерия Александровна писала о его самоотверженной сестре: «Люби Дуню, сестру свою, Родя; люби так, как она тебя любит, и знай, что она тебя беспредельно, больше самой себя любит. Она ангел, а ты, Родя, ты у нас все — вся надежда и все упование».
Раскольников догадывается, что стоит за этими словами, и им овладевает злоба: «Уж не угрызения ли совести ее самое мучат за то, что дочерью сыну согласилась пожертвовать?» Родя прав: их семейные Отношения действительно во многом Построены на жертвах. Его, человека гордого и самоуверенного, это не устраивает: «Не хочу я вашей жертвы, Дунечка, не хочу, мамаша!» Он говорит так отчасти потому, что сам, будучи эгоистом, на жертвы идти не хочет, а желает, напротив, иметь как можно больше независимости: «Свободу и власть, а главное власть! Над всею дрожащею тварью и над всем муравейником!..
Вот цель!» Однако через все переступить он боится, а иначе свободы не добудешь, поэтому он ищет выход в бегстве от людей: «Я вас помню и люблю Оставьте меня одного! Иначе я вас возненавижу, я чувствую…» Эта крайность опять лишь подтверждает глубину его чувств к родным. На самом деле Раскольников тоже способен на жертву ради сестры: «Следует, может быть, предать самого себя, чтоб отвлечь Дунечку от какого-нибудь неосторожного шага» — его слова, напоминающие досаду на сестру: «Для себя себя не продаст, а для другого вот и продает!»
Не менее интересно сравнить Отношение к ним других людей. Обоих нельзя было не уважать, перед обоими многие преклонялись. Однако сходные природные задатки по-разному в них преломились под влиянием обстоятельств. Если раньше такие, как Разумихин, восхищались Родионом, то после убийства и ухода Раскольникова в себя его стали опасаться и сторониться: «»Да что вы, боитесь, что ль, все меня?» — сказал он с искривившейся улыбкой. «Это действительно правда», — сказала Дуня, прямо и строго смотря на брата».
Вероятно, когда-то он был любим, если он даже чуть не женился на девушке, которая вскоре внезапно скончалась. Но на каторге его «не любили и избегали все. Его даже стали под конец ненавидеть — почему? Он не знал того.
Презирали его, смеялись над ним, смеялись над его преступлением те, которые были гораздо его преступнее». Дунечка же, сохранившая честь и совесть на протяжении всей своей нелегкой жизни, более чем заслуживала восхищение Разумихина: «Любить я вас недостоин, но преклоняться перед вами — это обязанность каждого, если только он не совершенный скот!»
Все эти внутренние изменения в душе Раскольникова и Дунино умение сохранить себя не могли не отразиться и на внешних чертах брата и сестры. Так, удивительно разные Улыбки изображались на этих похожих лицах. Улыбка Родиона чаще всего выражала презрение, желчную насмешку или являлась маской; лицо его при этом искажалось и даже обезображивалось. О Дуне автор говорит иначе: «…зато как же шла улыбка к этому лицу, как шел к ней смех, веселый, молодой, беззаветный!»
Стали определеннее и некоторые внутренние различия. Оба были людьми наблюдательными и проницательными, но если Раскольников стал очень подозрительным, то Проницательность Дуни была сродни интуиции и чуткости, сопровождаемой осторожностью. Так же близки по содержанию, но противоположны по оттенкам переходящая в жестокость жесткость Родиона и твердость Авдотьи Роман овны.
Проницательность обоих нередко выражалась во Взаимопонимании, делающем возможным примирение. Так, Дуня при первом же свидании в Петербурге избежала конфликта с братом, обратившись к матери: «Пойдемте, маменька, хоть из комнаты выйдем на минуту; мы его убиваем, это видно». Но если Дунина чуткость вместе с мягкостью и дипломатичностью служит достижению мира, уважения и любви, то ее брат чаще использовал свое понимание с целью обвинить, разоблачить окружающих или себя: «Дунечка, милая, ведь я знаю вас! Ведь вам уже двадцатый год был тогда, как в последний-то раз мы виделись: характер-то ваш я уже понял Дело ясное». — Далее следуют упреки и советы.
Таким образом, у Дуни понимание родственно чуткости, а у Раскольникова — проницательности.
Порфирий Петрович во многом понимал Раскольникова и объяснял его поведение: «Вы чувствовали, Много уж чувствовали «. То же можно сказать и о Дуне. Жизненный опыт сделал обоих жестче, а мать охарактеризовала их так: «Совершенный ты его портрет и не столько лицом, сколько душою: оба вы меланхолики, оба угрюмые и вспыльчивые, оба высокомерные и оба великодушные…» — львиную долю этих черт они приобрели благодаря тяжелым жизненным обстоятельствам.
Но именно эти черты поднимают героев над остальными в глазах автора и читателя, ведь Раскольников прав: «Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца. Истинно великие люди, мне кажется, должны ощущать на свете великую грусть».
Возможно, поэтому оба нуждались в том, чтобы рядом был человек более светлый, чистый, легкий и добродушный. Правда, если, поклонившись Соне, можно поклониться «всему человеческому страданию», то Разумихин прост во многом как раз из-за отсутствия жизненного опыта и незначительности притязаний. В обеих парах качества героев в сумме взаимно уравновешивают друг друга.
«А вы знаете, Авдотья Роман овна, вы сами ужасно как похожи на вашего брата, даже во всем!» — догадался однажды Разумихин и, конечно, упростил суть их сходства, однако во многом попал в точку. Эти проницательные, решительные, гордые, во многом отчаянные, ищущие и требовательные люди с пылкими сердцами и широким умом действительно имеют много общего, но с той разницей, что одного жизнь сделала преступником, а другую уберегла от греха. Все это становится ясно благодаря мастерству Достоевского в изображении противоречивого человеческого сознания. Однако сам автор настаивал на том, что познать человека до конца нельзя: «Человек есть тайна», которую можно лишь вечно разгадывать. Образы Родиона и Дуни Раскольниковых позволили прикоснуться ко многим тайнам человеческой психологии.
Финал у романа открытый, и у обоих героев еще есть шанс исправиться или Преступить ; одно можно сказать определенно: связь между такими людьми не исчезнет никогда.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)