Москва в творчестве Александра Островского
А. Н. Островский — поистине московский драматург. Современники называли его «Колумбом Замоскворечья», да и сам он писал: «Я знаю тебя, Замоскворечье. Знаю тебя в праздники и будни, в горе и радости, знаю, что творится и деется по твоим широким улицам и мелким частым переулкам». Да, это так. Но знал Островский не только Замоскворечье, но и всю Москву. Он гордился ей, считал памятником русской культуры и славы. Однажды он запишет: «Москва — патриотический центр государства, она недаром зовется центром России. Там древняя святыня, там
Островский всегда с гордостью подчеркивал, что он «коренной житель Москвы». Пожалуй, отношение драматурга к этому городу наиболее полно выразил герой пьесы «Козьма Захарьич Минин-Сухорук»: «Москва нам корень прочим городам. Москва нам мать!»
Жизнь героев своих будущих пьес Островский знал не понаслышке. До девятнадцати лет он сам жил в Замоскворечье. Отец драматурга некоторое время возглавлял учреждение, занимавшееся рассмотрением дел банкротов. Сам Островский несколько лет проработал в московских судах. Все это давало
Писатель начинает свой путь как последователь Гоголя, сторонник идей Белинского и Герцена, как представитель «натуральной школы», а потому его интересует жизнь простых людей, населявших Москву. Главными действующими лицами пьес Островского становятся представители купечества. Драматург сумел угадать, что это сословие неотвратимо превращается в хозяев жизни в городе, а потому исследует нравы купечества с предельной тщательностью. Островский-сатирик обличает невежественных самодуров, мелких и крупных хищников, семейные отношения. Герои его пьес зачастую уверены, что «человек коммерческий» не может обойтись без обмана и хитрости. Писателя возмущает произвол главы семьи, по воле которого можно выдать молодую девушку за богатого старика («Картина семейного счастья»), женить сына «насильственным образом» («В чужом пиру похмелье»). В семьях купцов царит страх жертв и произвол самодуров («Тут уж все домашние ему в ноги должны, так и лежать, а то беда.»).
Большое внимание уделяет Островский и описанию чиновничества. Драматург создает образы невежественного и грубого Беневоленского («Бедная невеста»), ограниченного Бальзаминова, чьи мечты не идут дальше голубого плаща, «серой лошади и беговых дрожек» («Праздничный сон — до обеда»), бессердечного и циничного Гневышева,