Гоголь — обличитель нравов (по комедии «Ревизор»)
Гоголь давно мечтал написать комедию о России, высмеять недостатки бюрократической системы, хорошо известные каждому русскому человеку. Сюжет комедии «Ревизор», так же как и сюжет бессмертной поэмы «Мертвые души», был подарен Гоголю А. С. Пушкиным. Работа над комедией так увлекла и захватила писателя, что в письме Погодину он написал: «Я помешался на комедии».
Гоголь говорил позднее, что на сценическую площадку «Ревизора» стеклись из разных уголков России «.исключения из правил, заблуждения и злоупотребления». В «Ревизоре»
Гоголь показал, что «ситуация ревизора» охватывает жизнь многих, собственно,
Узнав, что, например, фамилия частного пристава — Уховертов, а уездного лекаря — Гибнер, мы получаем уже достаточно полное представление об этих персонажах и об отношении автора к ним. Кроме того, Гоголь дал критические характеристики каждого из главных действующих лиц. Эти характеристики помогают лучше понять суть каждого персонажа. Городничий: «Хоть и взяточник, но ведет себя очень солидно». Анна Андреевна: «Воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей». Хлестаков: «Без царя в голове. Говорит и действует без всякого соображения». Осип: «Слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет». Ляпкин-Тяпкин: «Человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен». Почтмейстер: «Простодушный до наивности человек».
Яркие портретные характеристики даны также и в письмах Хлестакова в Петербург своему приятелю. Так, говоря о Землянике, Хлестаков называет попечителя богоугодных заведений «совершенной свиньей в ермолке».
Основным литературным приемом, которым пользуется Н. В. Гоголь при комическом изображении чиновников, является гипербола. Ярким примером применения этого приема являются образы Христиана Ивановича Гибнера, который не в состоянии даже общаться со своими больными по причине полного незнания русского языка, Аммоса Федоровича и почтмейстера, решивших, что приезд ревизора предвещает грядущую войну.
Гиперболична поначалу и сама фабула комедии, но по мере развития действия, начиная со сцены рассказа Хлестакова о его петербургской жизни, гипербола сменяется гротеском. Ослепленные страхом за свое будущее, чиновники хватаются за Хлестакова как за соломинку, городское купечество и обыватели не в состоянии оценить всей абсурдности происходящего. Несуразности нагромождаются одна на другую: тут и унтер-офицерша, которая «сама себя высекла», и Бобчинский, просящий довести до сведения его императорского величества, что «в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский» и т. п.
Кульминация и следующая сразу за ней развязка наступают неожиданно. Письмо Хлестакова дает такое простое и даже банальное объяснение, что в этот момент оно выглядит для Городничего, например, гораздо более неправдоподобным, чем все хлестаковские фантазии.
Городничему, по всей видимости, придется расплатиться за грехи своего окружения. Разумеется, он и сам не ангел, но удар настолько силен, что у Городничего наступает нечто вроде прозрения: «Ничего не вижу: вижу какие-то свиные рыла вместо лиц, а больше ничего.»
Далее Гоголь применяет прием, ставший популярным в наше время: Городничий, ломая принцип так называемой «четвертой стены», обращается прямо в зал: «Чему смеетесь? Над собой смеетесь». Этой репликой Гоголь показывает, что действие комедии на самом деле выходит далеко за пределы театра, переносится из уездного города на необъятные просторы России. Ведь недаром некоторые литературоведы видели в этой комедии аллегорию на жизнь всей страны. Есть даже легенда о том, что Николай I, посмотрев пьесу, вымолвил: «Всем досталось, а больше всех мне!»
Немая сцена: как громом пораженные стоят обитатели провинциального городка, погрязшие во взятках, пьянстве, сплетнях. Но вот идет очищающая гроза, которая смоет грязь, накажет порок и наградит добродетель. В этой сцене Гоголь отразил свою веру в справедливость высшей власти, бичуя тем самым, по выражению Некрасова, «маленьких воришек для удовольствия больших». Следует отметить, что пафос немой сцены не вяжется с общим духом этой гениальной комедии.
После постановки комедия, в которой Гоголь сломал все каноны драматургии, вызвала шквал критики.
Но главное недовольство критики было обращено на отсутствие положительного героя в комедии. В ответ на это Гоголь напишет в «Театральном разъезде»: «. Мне жаль, что никто не заметил честного лица, бывшего в моей пьесе. Это честное, благородное лицо был — смех».
(1 votes, average: 5,00 out of 5)