Баллада «Ивиковы журавли»
Вы, журавли под небесами,
Я вас в свидетели зову!
Да грянет, привлеченный вами,
Зевесов гром на их главу.
В. Жуковский
Василий Андреевич Жуковский — замечательный русский поэт, одним из первых отечественных лириков стал развивать в своем творчестве жанр баллады. Пожалуй, при жизни Жуковский-балладник пользовался большей известностью, чем лирик. Его баллады — это своеобразный «театр страстей», в котором все эмоции и страсти доведены до предела, поступки героев непредсказуемы, а их чувства изменчивы. «Ивиковы журавли»
Жуковский устранил важную для Шиллера психологическую мотивировку, но зато усилил идею
На Посейдонов пир веселый.
Куда стекались чады Гелы
Зреть бег коней и бой певцов,
Шел Ивик, скромный друг богов.
Баллады Жуковского познакомили Россию с европейскими народными преданиями. Поэт расширял идейный и художественный кругозор русского общества, «усваивая отечественной литературе еще не обжитый ею художественный мир».
Многие переводы и переложения Жуковского стали классическими, хотя поэт не стремился к точной передаче смысла подлинника.
О спутники, ваш рой крылатый,
Досель мой верный провожатый,
Будь добрым знамением мне.
Сказав: прости! родной стране,
Чужого брега посетитель.
Ищу приюта, как и вы;
Да отвратит Зевес-хранитель
Беду от странничьей главы.
Жуковский прежде всего улавливал тон и дух образца, переживая драматические ситуации, проникаясь чувствами героев. Он решался отступать от подлинника или дополнять его; так это случилось и с балладой «Ивиковы журавли». Поэт чувствовал себя полноправным творцом, он как бы сочинял балладу на заданную тему, и уверенная рука мастера оставляла на них печать самобытного дарования, в чем поэт отдавал себе полный отчет. В одном из писем Гоголю он писал: «Я часто замечал, что у меня наиболее светлых мыслей тогда, как их надо импровизировать в выражение или дополнение чужих мыслей». Да, действительно, это скорее не переводы, а импровизации на тему, талантливые, самобытные, интересные.
И все, и все еще в молчанье.
Вдруг на ступенях восклицанье:
«Парфений, слышишь?. Крик вдали —
То Ивиковы журавли!
И небо вдруг покрылось тьмою;
И воздух весь от крыл шумит;
И видят, черной полосою
Станица журавлей летит.
Рано или поздно, по убеждению Жуковского, гуманность предъявит свой строгий счет, тайное становится явным, и всем воздастся по заслугам. Таков общий благой и мудрый закон, управляющий миром. Всевидящая судьба всегда защищает невинных. Древнегреческий певец Ивик убежден, что жизнь разумна, что законы Зевса святы и нарушивший их будет наказан. И хотя убийство Ивика свершилось без свидетелей, наказание все же настигло преступников.
И бледен, трепетен, смятенный,
Внезапной речью обличенный,
Исторгнут из толпы злодей:
Перед седалище судей
Он привлечен с своим клевретом;
Смущенный вид, склоненный взор
И тщетный плач был их ответом;
И смерть была им приговор.
Наперекор жестокому веку Жуковский в балладах строит свою особую Вселенную, где все совершается по справедливости, как в сказке. И если зло неотвратимо, как в сюжете баллады «Ивиковы журавли», то, по крайней мере, оно будет наказано. В его поэтическом мире царит принцип высокой человечности.
Блажен, кто незнаком с виною.
Кто чист младенчески душою!
Мы не дерзнем ему вослед;
Ему чужда дорога бед.
Но вам, убийцы, горе, горе!
Как тень, за вами всюду мы,
С грозою мщения во взоре.
Ужасные созданья тьмы.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)