«Ася», анализ повести Ивана Сергеевича Тургенева
Важнейшей традицией русской литературы можно назвать «испытание любовью», через которое проходили практически все герои. Только вот пройти такое испытание означало полюбить, подойти со всей ответственностью к судьбе «второй половинки». Чаще случалось так, что мужчина оказывался слабее: даже если первой признавалась героиня, он пугался этого и отказывался от дальнейших отношений, проявив нерешительность и трусость.
В «Асе» повествование ведется от первого лица. Герой при этом остается безымянным на протяжении всей повести.
Сделав героя одновременно рассказчиком, автор как будто уходит в тень, снимая с себя необходимость комментировать поступки героев, приближая самого читателя к внутреннему миру и переживаниям своих персонажей.
История, рассказанная в повести, выпала на пору расцвета души главного
Внутренний монолог героя словно перетекает из прошлого, наполненного верой в счастье, в настоящее, безрадостное от того, что миг счастья был упущен. Виноват ли в этом герой? Автор намеренно уходит в тень повествователя, чтобы дать возможность герою самому понять, как он «ошибся, как наказан».
Познакомившись с Гагиным и его сестрой Асей, молодой человек еще не представлял, что вскоре он постоянно будет думать об этой «капризной девочке с натянутым смехом».
Анна с первой минуты знакомства поразила героя своей подвижностью и изменчивостью в поведении. Она то прыгала, как коза, по развалинам башни, то маршировала, как солдат, с обломанной веткой на плече, пугая чопорных англичан, то была пай-девочкой, вышивающей на пяльцах. Засыпая, герой думает: «Что за хамелеон эта девушка!»
Но больше герою не дает покоя мысль о том, что Ася не сестра Гагину. Тогда он рассказывает Н. Н. историю Аси. Оказывается, она была дочерью отца Гагина и его горничной Татьяны. После смерти матери отец взял тринадцатилетнюю девочку в дом: ее одели в шелковое платье, стали обучать наукам и относились к ней как барышне.
Воспитанная матерью в строгости, она долго не могла привыкнуть к новому своему положению в доме. Ася поняла скоро свое ложное положение, что развило в ней недоверчивость и одновременно с этим самолюбие. Она стыдилась и своей матери, и своего барина-отца, а после стремилась «заставить целый мир забыть ее происхождение».
Спасение нашла она в книгах, но в результате узнала многое, чего не должна была знать в ее годы.
После смерти отца Гагин стал новым опекуном, но Ася дичилась его, пока не поняла, что он относится к ней как к сестре. Только после этого она страстно привязалась к сводному брату, а он был вынужден отдать ее сначала в пансион, а после уйти в отставку, чтобы поехать за границу. Вот поэтому они сейчас здесь.
Н. Н. испытал одновременно облегчение и досаду. Проведя несколько дней с Асей, он был счастлив, но не понимал, что чувство счастья — предвестник любви. Вглядываясь в Асю, ее грациозные движения, в «самое изменчивое лицо, какое видел», он начинает чувствовать досаду.
Досада возникает неумышленно: герой до конца не понимает, что он на пороге любви, потому что не готов к этому сильному чувству.
В начале своего путешествия Н. Н. только «наблюдал людей» со стороны: картины их быта, жизни проходили перед его глазами, не затрагивая героя глубоко. Почувствовав потребность постоянно находиться возле Гагина и Аси, молодой человек стал испытывать раздражение от того, что так много уделяет времени ей. Узнав об истинном положении Аси от ее сводного брата, Н. Н. почувствовал не только потребность находиться рядом, но и большую ответственность, тем более что Гагин заранее предвидел ситуацию: он, скорее, утвердительно, чем вопросительно сказал, что Н. Н. не женится на Асе.
Герой, конечно, был рад узнать, что Ася его полюбила. Однако ее любовь больше не радовала, а смущала его: «Жениться на семнадцатилетней девочке, с ее нравом, как это можно!»
Н. Н. принимает такое решение, а на свидании, которое назначает ему сама девушка, обвиняет во всем Асю. Он упрекает ее в том, что она призналась в своих чувствах брату, а потом заявляет, что именно она не дала развиться чувству, которое «начало созревать», она разорвала их связь и усомнилась в чувствах героя. Не выдержав всех этих обвинений, девушка убежала, а герой, отказавшись от счастья, внезапно понял, что любит ее.
И вот он расточает клятвы и признания в черноту ночи, досадует на себя и даже готов забраться в окно, чтобы прямо сейчас попросить руки Анны Николаевны у ее брата, но решает отложить это признание на завтра.
Но у счастья нет завтрашнего дня. Это герой понял, когда на следующий день явился к Гагину и получил лишь записку от Аси. Он понял, в чем была его ошибка: Ася писала, что ждала от него только одного слова, но так и не дождалась. Н. Н. проклинает себя за то, что осознание любви к Асе «вспыхнуло с неудержимой силой» только тогда, когда, «испуганный возможностью несчастья», он стал искать и звать Асю.
Но было уже поздно. Герой бросился вслед за ними, но больше не ее увидел. И хотя он вскоре утешился, «чувство, возбужденное Асей», уже больше не повторилось.
Герой, «осужденный на одиночество семейного бобыля», доживал скучные годы. Мотив предвосхищения счастья сменяется в конце несчастьем, а затем — одиночеством.
Самосадкина Екатерина
(1 votes, average: 5,00 out of 5)