Жестокий мир в произведениях И. А. Бунина
По социально-философскому диапазону проза Бунина очень широка. Он пишет о разоряющейся деревне, разрушительных последствиях проникновения в ее жизнь новых капиталистических отношений, о деревне, в которой есть голод и смерть, физическое и духовное умирание. Много пишет Бунин о стариках: этот интерес к старости, закату человеческого существования, объясняется повышенным вниманием писателя к «вечным» проблемам жизни и смерти, которые волновали его с отрочества и до конца дней. Творчеству Бунина свойственен особый способ изображения
У каждого из героев этого рассказа была молодость, любовь, надежды, что-то живое и прекрасное. Но все это погибло в эгоистических устремлениях. «Зачем мы живем на свете?» — обращает мастер слова вопрос к каждому из персонажей. Чаша жизни не стала для них чашей бытия. Она оказалась наполненной только мелким, житейским, эгоистичным. И он ужаснулся жизнью всех, кто не задавался вопросом о смысле существования: в Дурновке, в Суходоле, в Вавилоне современного буржуазного мира.
Вообще
Рассказ построен на характерных для Бунина отвлеченных представлениях о братстве людей. Писатель повествует о прекрасном юноше-рикше и «брате» его — богатом английском путешественнике. Жизнь юноши-раба — унижение естественности и красоты. Богатые «братья» лишили юношу надежды на счастье и любовь, без которой жизнь для него теряет смысл.
Единственное спасение от жестокости мира он видит только в смерти. Жизнь богатого «брата» без высокой внутренней цели предстает у Бунина бессмысленной и призрачной и поэтому также фатально обреченной, как и жизнь цейлонского рикши. Гибель мира, преступившего законы человеческого «братства», мира, в котором личность утверждает себя за счет других, мира, в котором растеряно представление о «смысле бытия», «божественном величие вселенной», предрекает буддийская легенда в финале рассказа: ворон бросился, ослепленный жадностью, на тушу погибшего на побережье слона и, не заметив, как отнесло ее далеко в море, погиб!
Эта же философская концепция лежит в основе рассказа «Господин из Сан-Франциско». В словах эпиграфа «Горе тебе Вавилон, город крепкий!» раскрывается основной смысл и этого произведения, и предыдущего. «Эти страшные слова Апокалипсиса, — вспоминал позже Бунин, — неотступно звучали в моей душе, когда я писал «Братьев» и задумывал «Господина из Сан-Франциско». Громада океанского парохода с символическим названием «Атлантида», на котором путешествует семья безымянного миллионера из Сан-Франциско, и есть современный Вавилон, гибель которого неотвратима, так как жизнь его бесцельна и призрачна, как бесцельна и призрачна перед лицом смерти, «общего закона» бытия, власть и сила господина из Сан-Франциско.
Символика Бунина в условиях реальной жизни приобретает глубокий социальный смысл. Она указывала на невозможность сосуществования вопиющих общественных контрастов. «…Девятому кругу была подобна подводная утроба парохода, — та, где глухо гоготали исполинские топки, пожиравшие своими раскаленными зевами груды каменного угля, с грохотом ввергаемого в него облитыми едким, грязным потом и по пояс голыми людьми, багровыми от пламени; а тут, в баре, беззаботно закидывали ноги на ручки кресел, цедили коньяк и ликеры, плавали в волнах пряного дыма, в танцевальной зале все сияло и изливало свет…» Суета салонов — лишь имитация жизни, призрачная игра в жизнь, такая же лживая, как и игра в любовь молодой пары, нанятой пароходной компанией для развлечения скучающих пассажиров. Эта игра ничтожна и никчемна перед лицом смерти — «возвращения в вечность». Герой назван просто «господином», потому что именно в этом его суть.
По крайней мере, сам он считает себя господином и упивается своим положением. Он может позволить себе «единственно ради развлечения» поехать «в Старый Свет на целых два года», может пользоваться всеми благами, гарантируемыми его статусом. Он представляет собой символ жестокого мира, который губит в людях все человеческое. В господине нет ничего духовного, его цель — стать богатым и пожинать плоды этого богатства — осуществилась, но он не стал от этого счастливее.
Человеческое начинает проявляться в нем только при смерти: «Это хрипел уже не господин из Сан-Франциско, — его бодьше не было, — а кто-то другой». Смерть делает его человеком: «Черты его стали утончаться, светлеть». Так, вновь переплетаются у Бунина социальная тема неприятия «жестокого мира», построенного на ужасающих социальных контрастах, с его основной философской темой 1910 годов — о «вечных» законах человеческого бытия, с позиций с которых он судит современность, ее общественное устройство.
Рассказы «Господин из Сан-Франциско» и «Братья» были вершиной отношения писателя к буржуазному обществу и новым этапом развития бунинского реализма.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)