Идея родины в «Песни о Роланде»
Идея родины сливается с идеей христианской Европы, противоборствующей мусульманскому Востоку. Здесь произошла любопытная передвижка идей: первоначально оборонительная идея борьбы против мусульман, вторгшихся в Европу, превращалась в обстановке крестовых походов в идею явно наступательную; но в конкретной теме «Песни о Роланде» идея все же была именно оборонительная и заключалась в том, что мужество франкских пехотинцев остановило арабское нашествие в битве при Пуатье.
Вернемся к идее вассалитета, очень важной для выяснения настроений
Что эта тенденция имелась и во французской, и в английской жизни XII столетия, подчеркивает Маркс, указывая на укрепление «значения короля» во Франции и на борьбу короля Стефана с непокорными баронами в Англии. Гуенелон, предавая Роланда, ослаблял Францию, а сводя личные счеты — предавал важное государственное дело. Если и смутно еще автор «Песни» представлял себе свой народ, то величие патриотизма, судьба «сладкой Франции» уже волновали его мужественное сердце.
Многое в образах «Песни» свидетельствует о близости ее автора к народному устному творчеству, говорит о понимании народных чувств, о народном значении двух тем поэмы, о чем уже сказано выше. Император Карл — популярный герой народных сказаний Западной. Европы. Во многих народных преданиях за ним утвердилась слава «справедливого короля», защитника угнетенных и борца за национальную независимость средневековой Европы от посягательств арабских и аварских завоевателей. В «Песни» он и показан таким сказочным монархом, окруженным своими сказочными сподвижниками-пэрами.
Автор песни широко использует такую характерную особенность устного творчества, как повтор: Бланкандрин трижды заводит разговор с Гуенелоном, Марсилий трижды приступает к Гуенелону с предложением убить Роланда, Оливьер трижды просит Роланда затрубить в рог, и Роланд трижды трубит, пока его не услыхал Карл.
Такая типичная особенность народного творчества, как параллелизм, чрезвычайно характерна для всей «Песни». Образу венценосного Карла противопоставлен мужественный образ его врага — Бланкандрина, двенадцати пэрам и Роланду — двенадцать сарацинских пэров. На близость с народной поэзией указывает и обилие постоянных эпитетов, часто мелькающих в «Песни»: Карла мы запомним по «его седой бороде, Гуенелона всюду сопровождают эпитеты «изменник», «предатель»., Франция — «сладкая», «вольная», вассал — «добрый». Особой конкретностью отличаются эпитеты — зрительные образы. Вот описание царя Марсилия в его дворце:
— .Пошел он в сад под тень дерев плодовых,
— Ложится он на мрамор-камень желтый.
«Песнь» любит яркие краски: красную кровь на зеленом ковыле, белые и желтые флажки на копьях (представим себе белое и желтое на буром фоне скал и голубом фоне неба).
Найдем в «Песни» и гиперболу, столь любимую устным народным творчеством: у Карла — стотысячная рать, у Марсилия — четыреста тысяч сарацин, у Бланкандрина — три тысячи фрегатов.
В действительности армии ранних средних веков были неизмеримо меньше: чаще всего они исчислялись даже не десятками тысяч, а тысячами человек. Гипербола заметна не только в числах, но и в описаниях подвигов Роланда и его рати. Роланд, Оливьер и Турпин принимают на себя удар многотысячного войска врагов и истребляют их десятками, невольно напоминая подвиги русских богатырей («махнет — улица, размахнется — переулочек»). Сны, столь характерный сюжет и деталь произведений народно-I о творчества, играют большую роль в «Песни»: они дважды предупреждают Карла о близящейся опасности. Характерно, что речь о стилистических особенностях «Песни» собственно и исчерпывается этими элементами — параллелизмом, гиперболой и повтором (сравнениями «Песнь» удивительно бедна). Таким образом, стилистика ее особенно доказательно раскрывает близость автора к народной поэзии (отбрасывая вопрос о сравнениях).
Наряду с этой близостью к народному творчеству мы ощущаем, ЧТО автор кое-что читал и слышал о тех странах и народах, которые стали известны европейцам в эпоху крестовых походов. Это особенно видно в описаниях рати Балиганта: она в своей восточной (и вполне фантастической) многонациональности противопоставлена европейской многонациональности франкского войска. Вероятно, знал автор не только о крестовых походах в Палестину и Сирию, но и об участии европейских баронов в крестовых походах против испанских мавров в Испании, где в конце XII в. продолжалась кровавая борьба между испанским народом и мавританцами-завоевателями. Видимо, знаком был автор и с литературой прошлого: он знает, что Вергилий и Гомер жили когда-то очень давно (Балигант, впрочем, старше и Вергилия и Гомера), а это едва ли не указание на то, что автору были известны средневековые переделки «Энеиды» и «Илиады».
(1 votes, average: 5,00 out of 5)