Своеобразие проблематики ранней прозы М. Горького на примере одного из рассказов («Макар Чудра»)
Начнем с конца. С напевного, как и весь рассказ, абзаца, завершающего рассказ Горького. «.Мне не хотелось спать. Я смотрел во тьму степи, и в воздухе перед моими глазами плавала царственно красивая и гордая фигура Радды. Она прижала руку с прядью черных волос к ране на груди, и сквозь ее смуглые, тонкие пальцы сочилась капля по капле кровь, падая на землю огненно-красными звездочками. А за нею по пя там плыл удалой молодец Лойко Зобар; его лицо завесили пряди густых черных кудрей, и из-под них капали частые, холодные и крупные слезы. Усиливался дождь,
Центральным образом романтических произведений Горького раннего периода является образ героического человека, готового к самоотверженному подвигу во имя блага народа. Герои всех романтических рассказов Горького — люди «с солнцем в крови», сильные, гордые, красивые. Эти герои — мечта писателя. Такой герой должен был усилить волю человека к жизни, возбудить в
Первый рассказ будущего певца революции, сокола и буревестника мятежных лет борьбы с царским режимом сильно отдавал романтизмом и плохо переваренным ницшеанством. Степь, ветер, старый цыган с трубкой, неторопливый рассказ о молодых, красивых и свободных людях. Не жалел красок будущий основоположник социалистического реализма и писал не просто о любви, а о страсти, о соперничестве двух гордых сердец, которые хоть и тянутся друг к другу, но свободу и волю ставят превыше всего. Понятно, что без пролития крови тут никак не обойтись, добром такое кончиться не может. А потому пронзил Лойко Зобар ножом грудь прекрасной Радды. А потом тем же ножом зарезали его самого. Такую поистине шекспировскую историю поведал старый цыган Макар Чудра, начав свое повествование предостережением: «. Берегись девок! Лгут всегда! Люблю, говорит, больше всего на свете, а ну-ка, уколи ее булавкой, она разорвет тебе сердце. Знаю я! Эге, сколько я знаю! Ну, сокол, хочешь, скажу одну быль? А ты ее запомни и, как запомнишь, — век свой будешь свободной птицей».
Потом начинается рассказ —
притча, цыганский эпос.
«.И запел Лойко:
Гей-гей! В груди горит огонь,
А степь так широка!
Как ветер, быстр мой борзый конь,
Тверда моя рука!
.Повернула голову Радда и, привстав, усмехнулась в очи певуну. Вспыхнул, как заря, он».
Кончается история противоборства двух гордых цыганских сердец печально.
«Мы и догадаться еще не успели, что хочет делать Зобар, а уж Радда лежала на земле, и в груди у нее по рукоять торчал кривой нож Зобара. Оцепенели мы. А Радда вырвала нож, бросила его в сторону и, зажав рану прядью своих черных волос, улыбаясь, сказала громко и внятно:
— Прощай, Лойко! я знала, что ты так сделаешь!. — да и умерла.
Понял ли девку, сокол?! Вот какая, будь я проклят на веки вечные, дьявольская девка была!
— Эх! да и поклонюсь же я тебе в ноги, королева гордая! — на всю степь гаркнул Лойко да, бросившись наземь, прильнул устами к ногам мертвой Радды и замер. Мы сняли шапки и стояли молча».
Потом, позже, вера Горького в человеческое величие будет вложена в уста Сатина в пьесе «На дне»: «Человек — вот это правда! Все — в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное — дело его рук и мозга! Чело-век! Это великолепно! Это звучит. гордо!»
Нельзя не сравнить этот рассказ с «Песней о Буревестнике», в которой с необычайной силой выражено предчувствие нарастающей революции. Горький воспевал близкую, несомненную революционную бурю: «Буря! Скоро грянет буря! Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем, то кричит пророк победы: «Пусть сильнее грянет буря!» /
Современник Горького А. Богданович писал: «От большинства очерков г. Горького веет этим свободным дыханием степи и моря, чувствуется бодрое настроение, что-то независимое и гордое, чем они резко отличаются от очерков других авторов, касающихся того же мира нищеты и отверженности».
(1 votes, average: 5,00 out of 5)