Падение Старцева в рассказе А. П. Чехова «Ионыч»
Одна из главных тем творчества Чехова — разоблачение «пошлости пошлого человека», особенно в быту и настроениях интеллигенции. Тема «Ионыча» — изображение мертвенной силы обывательщины и пошлости. Чехов рассматривает историю образованного, дельного врача Дмитрия Ионыча Старцева, превратившегося в провинциальной глуши в нелюдима и черствого эгоиста.
Действие рассказа развивается на фоне провинциального городка с его однообразной и скучной обывательской жизнью. Показывая постепенное перерождение своего героя, Чехов
В начале рассказа, когда Старцев только назначен земским (врачом, он молод, бодр, жизнерадостен, он любит труд и свою I профессию доктора. Старцев по своему развитию и интересам (много выше городских обывателей. Он способен к искренним Iчувствам, любви, понимает поэзию природы, ему доступны (романтические настроения. Но уже тогда Чехов намеками ука— зывает на те черты своего героя, которые получат развитие и затем превратят его в «Ионыча», прежде всего — практицизм и расчетливость. Так, например, когда в разгар своей любви к Котику Старцев приезжает
Прошло четыре года. Чехов берет те стороны жизни Стар-цева, о которых говорил ранее, и показывает, как происходит увядание, опустошение человеческой души. Раньше Старцев любил труд и с большим удовольствием работал в земской больнице, теперь у него большая практика в городе, и он гоняется лишь за рублем, потеряв интерес и сострадание к больным. Круг его интересов чрезвычайно сузился, и теперь волнуют лишь картежная игра и нажива. Глубину его душевного опустошения показывает его отношение к девушке, которую он недавно любил. Теперь при встречах с Екатериной Ивановной он чувствует лишь беспокойство и безотчетный страх за себя, за свою сытую, размеренную жизнь: «А хорошо, что я на ней не женился».
Прошло еще несколько лет жизни «без впечатлений, без мыслей». Старцев еще больше пополнел, ожирел, тяжело дышит и ходит, «откинув голову назад». Жажда наживы окончательно овладела им и вытеснила другие чувства. Ему «некогда вздохнуть», он, несмотря на громадную частную практику, не бросает и земского места: его одолела жадность, «хочется поспеть и здесь и там». Он стал толстокожим и нечувствительным к чужому горю. Проходя через комнаты предназначенного для продажи дома, он, не обращая внимания на неодетых женщин и детей, тычет палкой и спрашивает: «Это кабинет? Это спальня? А тут что?»
Когда в клубе кто-нибудь заговаривает о Туркиных, он спрашивает: «Это вы про тех, что дочка играет на фортепья-нах?» Так говорить о девушке, которую когда-то любил, пусть даже любовь и прошла, может только человек, дошедший до последней степени духовной опустошенности.
Что привело Старцева к этому? Чехов утверждает: обывательская среда, пошлая и ничтожная, губит лучшее, что есть в человеке, если в самом человеке нет некоего «идейного противоядия» и внутреннего осознанного протеста. История Старцева заставляет нас задуматься о том, что превращает человека в духовного урода. По-моему, страшнее всего в жизни — падение личности в трясину обывательства и пошлого мещанства.