Вспоминая Владимира Маранцмана
Встречи через всю жизнь
Время обладает особым свойством: стирать несущественное в памяти и оставлять самое значимое и судьбоносное. Эпоха В. Г. Маранцмана в методике высветила особое культурологическое содержание этой науки и заставила нас, преподающих методику в вузах будущим словесникам, посмотреть на биографию Владимира Георгиевича по-новому, оценить масштаб его личности и осмыслить сделанное им в науке.
Моя первая встреча с В. Г. Маранцманом обозначила поворотный момент в моем профессионально-личностном становлении. Мы с мужем,
Позднее я узнала, как он любил Италию, ее литературу и культуру. Мы, приехавшие из Вятки, с восторгом смотрели на автора учебников по методике, слушали его ритмическую речь, любовались благородством жеста, удивлялись энциклопедизму
Только в 1989 году мне удалось осуществить мечту и приехать на кафедру методики преподавания литературы РГПУ им. А. И. Герцена для повышения квалификации. Наш курс был старательным и дружным, мы восхищались лекциями В. Г. Маранцмана, Г. Н. Ионина, М. Г. Качурина, С. В. Федорова. Такие разные, они поражали своими талантами.
И методика перед нами была «как еще не раскрытая книга», все хотелось прочитать, все узнать, «во всем дойти до сути». Листаю старые конспекты, удивляюсь правильному ученическому почерку — сейчас я уже давно так не пишу. Но главное в этих листах — записи на полях, фиксировавшие мысли, советы, комментарии Владимира Георгиевича. Мы были поражены, как он профессионально знает и литературу, и музыку, и театр, и живопись. Он просто поражал своей жаждой знаний, своим интересом к культурным событиям города.
Никогда не забуду концерта И. Смоктуновского, он читал «Осень» А. Пушкина. И как слушал Владимир Георгиевич чеканную музыку пушкинского слога: «Октябрь уж наступил…»! В. Г. Маранцману удавалось удивительно демократично открывать перед нами «живое знание» методики в контексте времени, он вступал в дискуссии, красиво и благородно читал наизусть. И мы восхищались, благоговели, трепетали.
Было очень интересно учиться, и после его занятий хотелось учить творчески, оригинально, увлеченно.
Прошли годы, были защищены диссертации теми, кто когда-то повышал свою квалификацию в Ленинграде. Судьба одарила дружбой с яркими учеными, «птенцами» научной школы В. Г. Маранцмана — Ниной Павловной Терентьевой и Ириной Викторовной Рогожиной. Мы встретились с Владимиром Георгиевичем вновь на научно-практической конференции в Самаре, гуляли по цветущей волжской набережной, и он рассказывал нам о своих планах, переживал за новые программы по литературе и мечтал об учебниках по литературе нового века.
Мы не раз встречались на научно-практических конференциях в Петербурге. Особенно запомнился и много радости принес его юбилей, на котором было столько добрых слов и радостных встреч. Талант Владимира Георгиевича делал его всегда центром внимания, и общение с ним было всегда ценным, обогащающим идеями, поисками, планами.
Последняя наша встреча состоялась в Москве на Соловейчиковских чтениях. Зал московского Дома учителя не вмещал всех желающих его услышать. Владимир Георгиевич был неизменно красив, бодр, по-особому элегантен и радушен. Мы сфотографировались, он спрашивал об общих знакомых и творческих планах. У меня и мысли не было, что больше мы не увидимся.
Фотография сохранила ощущение торжественности и радости встречи.
Сейчас новый учебный год я открываю лекцией о выдающихся ученых-методистах, подвижниках и творцах. И с гордостью рассказываю о методической научной школе Владимира Георгиевича Маранцмана, о красоте и силе его ума и характера, о его умении быть «заслуженным собеседником», всегда слушать гул времени и бережно хранить традиции и ценности мировой и русской культуры. Он одарил педагогическую науку красотой и гармонией человеческой мысли, широтой своих методических открытий, оригинальными «опытами литературного анализа» и своими книгами «по методике литературного чтения».
Его «роман с методикой» ничем заменить нельзя. Он открыт для интерпретации и вечных поисков смысла искусства в этой сложной и многомерной жизни.
Учебники В. Г. Маранцмана по литературе и методике не пылятся на полках, они всегда в руках учеников и студентов, у них есть свой пытливый читатель, способный сопереживать вместе с автором, быть в диалоге с ним.
«Труды и дни» Владимира Георгиевича Маранцмана стали «биографией в культуре» и сохранились в благодарной памяти учителей, студентов, методистов, педагогов-исследователей, они вдохновляют и помогают жить увлеченно, преданно служить литературе, школе, науке.
Елена ГАЛИЦКИХ, д. п. н., Вятский государственный гуманитарный университет
(1 votes, average: 5,00 out of 5)