«Гамлет», художественный анализ трагедии Уильяма Шекспира
Написанный в 1600-1601 годах «Гамлет» , как и большинство пьес Шекспира, в сюжетном плане представляет собой литературную обработку заимствованной истории, произошедшей в языческой Дании и впервые изложенной на бумаге около 1200 года датским летописцем Саксоном Грамматиком.
Прототипом Гамлета послужил принц Амлет — сын правителя Ютландии Горвендила и дочери датского короля Рерика — Геруты. На момент убийства отца его родным братом Фенгоном, впоследствии ставшим мужем Геруты, ютландский герой находился в юном возрасте, но, повзрослев,
Беседа закончился убийством спрятавшегося под одеялом советника короля и раскаянием Геруты.
В литературной обработке исторического сюжета Шекспир периодически отходит от первоисточника: отношения Геруты и Фенгона начинаются с момента свадьбы , посланный в Англию Амлет меняет приказ дяди на убийство сопровождающих его придворных и обручение себя
Убийство короля Ютландии Фенгоном было совершено явно, убийство старого Гамлета происходит тайно. Появление призрака, возлагающего на сына задачу мести, наличие препятствия совершить месть, любовный мотив, введение в сюжет «сцены в сцене» , козни главного злодея, направленные на «мстителя» и обернувшиеся против него самого, являются классическими чертами Жанра «трагедии кровавой мести», создателем которой выступает предшественник Шекспира Томас Кид.
Художественный Образ Гамлета — образ живого, тонко чувствующего человека, больше склонного к размышлениям, чем к необдуманным активным действиям. На протяжении всей пьесы он старается собраться с душевными силами, чтобы совершить справедливое возмездие, но каждый раз его что-то останавливает: в начале недостаточность веры в слова призрака , затем нежелание отправлять убийцу отца на Небеса. В последнем поступке опять проявляется Христианский мотив : Гамлет жалеет отца, убитого во сне и не получившего возможности раскаяться, а значит попавшего после смерти в ад, и хочет такой же судьбы для его убийцы.
Стоящий на молитве Клавдий в ад не попадет, а значит должен пожить еще — до той минуты, когда его можно будет убить в момент наивысшего, греховного злодейства.
Гамлет выжидает, Гамлет подготавливает свою месть, разбивая сердце матери жестокими, но правдивыми словами о ее предательстве не только памяти, но и жизни короля, случайным убийством королевского советника — хитрого плута Полония, отправлением на смерть приставленных к нему «друзей» — Розенкранца и Гильденстерна. Лаэрт, в чьей судьбе датский принц видит «отражение своей судьбы», ничего не ждет: он готов предать смерти убийцу отца в тот самый момент, когда увидит его, пусть даже тот находится в часовне. Понимание того, что истинным виновником трагедии является Клавдий, приходит к сыну Полония только на смертном одре.
Женские образы трагедии проникнуты идеей слабости, но у каждого из персонажей она — своя: в то время как Гертруда легко идет на измену своей любви, Офелия с потерей любви смириться не может, сходит с ума и заканчивает жизнь самоубийством. Отказ Гамлета от Офелии происходит по той самой причине, на которую Лаэрт указывает девушке в самом начале пьесы: сильные мира сего не властны в своих желаниях. Как только датский принц понимает, что его главной задачей является месть, все остальные чувства он выбрасывает из своей жизни.
Сила любви Гамлета открывается в финале, когда узнавший о смерти Офелии принц бросается вслед за Лаэртом в могилу и говорит всем присутствующим, что любил ее больше «сорока тысяч братьев».
Образ верного друга Гамлета — Горацио противопоставлен в пьесе идущим на поводу у короля «друзьям» детства — Розенкранцу и Гильденстерну. С первым датскому принцу хорошо — он может поговорить с ним по душам, попросить о любой, даже самой безумной услуге , доверить свою жизнь ; вторых Гамлет воспринимает как приставленных к нему стражей, недостойных не то что доверия, а даже обычного серьезного разговора. Раздраженный попытками Розенкранца и Гильденстерна разобраться в движениях его души Гамлет в сердцах сравнивает себя с «негодной вещью» — инструментом, который придворные могут терзать, но играть на котором — не в состоянии.
Символизм трагедии носит простой и понятный характер. Если человек — это инструмент, то смерть — это череп, принадлежность которого может быть установлена только через человеческую память. Кости королевского шута Йорика ничем не отличаются от останков великого полководца Александра Македонского. Тлен — итог физической жизни, а что является ее духовным продолжением — Гамлету неизвестно. Отсюда и его знаменитый вопрос «быть или не быть?».
Покоряться судьбе или сражаться с ней? Умереть, чтобы избавиться от «природных мук»? И получится ли это? Какие «сны» будут сниться человеку за порогом могилы? Стоит ли смерть смерти, а жизнь жизни?
Именно незнание дает людям силу жить: мириться с грубым насилием и неправдой, презрением и отвергнутой любовью — всеми теми несчастьями, которые заканчиваются, когда человек умирает. Но заканчиваются ли? Отсутствие точного ответа на вопрос и есть тот единственный возможный ответ, который придает человеческой жизни смысл.
Пока он не получен, пока человек сомневается, размышляет, страдает, пытается разобраться в том, что его окружает, — он живет.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)