Сочинение на тему «Чем больше я вглядывался, тем яснее я видел Христа»
«…Чем больше я вглядывался, тем яснее я видел Христа». Александр Блок — трагическая фигура в нашей национальной истории «потерянное дитя», — писала Зинаида Гиппиус. Он трагичен своей ролью романтика в революции, гения захваченного стихией и видевшего своими глазами «слепой и беспощадный русский бунт». Трагичен своим поздним понимание той цены, которую заплатила русская интеллигенция и вся Россия за бесовское наваждение — веру, что к светлому будущему можно придти через кровь, разрушения, новую «пугачевщину». Свидетель
Время окрасило «Двенадцать» в цвет кумача, сделало политическим манифестом в руках тех, кому нужно было как — то оправдать национальную трагедию 1917 года.
Блок, хотя и приветствовал революцию в статье «Интеллигенция
Ветер крепчает, сливается с вьюгой, «смеющийся в очи» человеку, и вместе они накрывают город.
Вроде идет обычная жизнь: сугробы, на улицах лихачи, распахнуты двери кабаков, плакаты, кто — то кого — то убил, идут двенадцать солдат. И вместе с тем чувствуется, что сейчас происходит что — то важное: борются не на жизнь, а на смерть хаос и гармония, свет и тьма. Нет не двенадцать воплощают в себе идею гармонии, света. Где он, тот свет?
В чем? Пока только ночная душа города. Лихорадочный, меняющейся от марша к городскому романсу, от романса к частушке, ритм поэмы как бы собирает всех жителей, все классы и сословия на огромную площадь, где решается их историческая судьба.
Вот мимо прошли двенадцать: «Пальнем — ка пулей в святую Русь».
Какой странный у них вид: В зубах цигарка, примят картуз, На спину б надо бубновый туз. Поэту видится на спинах его героев страшный знак каторги. Куда и зачем они идут?
Почему радостно скандируют: Свобода, эх, эх, без креста! Кто они? Люди, готовые к разрушению и насилию «Выпить кровушку за зазнобушку».
Им позабавиться не грех. Поэт, сам прошедший путь «вочеловечивания», дает шанс преодолеть злобу, снять накипь с души, очиститься в процессе революции. Должно же быть в них что — то человеческое, нельзя же все уничтожать!
Ведь в человеке два начала: бесовское и Христово . Блок, как романтик, был убежден, что из стихи должна родиться гармония. Но нет. Группу из двенадцати «апостолов» революции замыкает пес, не просто бездомная собачонка, а символ дикого, необузданного злого, жестокого.
И только впереди, далеко, за снежной завесой, идет тот, от кого они отказались, сняв с себя крест, — Христос. А пока они сами удивляются: «Эка тьма!». Тьма вокруг них и в душах — тьма безверия и слепоты.
А доказательство тому — убийство Катьки.
Убийство из-за ревности, из-за душевной темноты и «дозволения» революции, делать что хочешь. Пролита кровь невинной жертвы. А сколько таких «Катек» убьют они на своем пути еще?
Кровь на снегу — это трагедия, которой нет оправдания. Поэтому убийце стало стыдно «голову повесил». Блок считал, что память о Боге, называемая совестью, живет в каждом.
Совесть убийцы оборачивается страхом. Тут — то и появляется : Нежной поступью надъвьюжной, Снежной россыпью жемчужной, В белом венчике из роз — Впреди — Исус Христос. Какой смысл этого символа?
Блок сам признавался Гумилеву: «Мне тоже не нравится конец… Когда я кончил, я сам удивился: почему Христос, но чем более я вглядывался, тем яснее видел Христа». Эта интуиция гения. Блок хотел оправдать революцию и не сумел.
Осталось одно — предупредить Россию, что путь преодоления прошлого лежит не через братоубийственную войну и разжигание темных, слепых инстинктов в человеке, пусть в благородной форме: «Вся власть советам!», а через движение к добру, красоте, истине, любви. Не надо перестраивать мир, не надо кричать: Запирайте этажи, нынче будут грабежи. Нужна духовная революция, преображение нашего «внутреннего человека» Блок совершил нравственный подвиг всем своим творчеством, и в первую очередь поэмой «Двенадцать» — честной бескомпромиссной оценкой революции.
Чуковский говорил: «Я назвал поэму гениальной. Его темы огромны: Любовь. Бог. Россия.
Его тоска вселенская: не о случайных…
Изъянах быта, но о вечной непоправимой беде бытия.» Эта беда — безбожие, отсутствие нравственного закона. Светлое, святое в нашей стране будут вытравлять всеми способами. В 20 -30 годы детей публично заставляли отказаться от родителей, взорвут дорогу к Храму и сами Храмы. А в конце ХХ века изгонят Солженицина с родной земли, ускорят смерть Сахарова, убьют А. Меня. Блок как бы предвидел это, но верил, что Исус Христос вернется на благодатную русскую землю, которая не разучилась еще каяться. …
И там, где огонь гудит, развихрясь, Он видит все-таки Христа.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)