Рыленков Н. И. биография

Рыленков Николай Иванович [2 .2.1909, дер. Алексеевка, ныне Рославльский район Смоленской области, — 23.6.1969, Смоленск], русский советский поэт. Член КПСС с 1945. Родился в крестьянской семье.

Окончил факультет литературы и языка Смоленского педагогического института . Участник Великой Отечественной войны 1941-45. Печатался с 1926. Первая книга стихов — «Мои герои» . Автор сборников «Березовый перелесок» , «Синее вино» , «Книга полей» , «Корни и листья» , «Рябиновый свет» и др., нескольких поэм.

В лирике Р., тяготеющей к

классическим и фольклорным традициям, запечатлено богатство русского пейзажа, светлое мироощущение нового человека, патриота и труженика. Р. принадлежат песни, стихотворный пересказ «Слова о полку Игореве» , рассказы, очерки, автобиографические и исторические повести, сборник статей «Традиции и новаторство» . Награжден орденом Ленина, орденом Трудового Красного Знамени и медалями.

Николай Иванович Рыленков родился 2 февраля 1909 года в деревне Алексеевке Рославльского уезда Смоленской области. В поэзии Рыленкова Алексеевка живет под именем Ломжи, так называли свою деревню сами жители. В биографических повестях

«Сказка моего детства», «Мне четырнадцать лет», «Дорога уходит за околицу» Рыленков с впечатляющими подробностями рассказал о поре своего становления, как человека и как будущего художника слова.

Пожалуй, наиболее интересны в этих повестях наблюдения над крестьянской речью, над словарем крестьянина, заключающим в себе вековой опыт трудовой и духовной жизни русского народа. «Слова крестьянского обихода, — признается писатель, — мне всегда казались удивительно точными и емкими». Вглядываясь в свое деревенское детство, Николай Рыленков открывает в нем десятки родников, питавших его жадную до всего нового душу. Тут и колоритные ломненские мужики и бабы с их поразительным уменьем понимать душу земли.

Тут и река, и поле, и лес с их таинственной и молчаливой жизнью, тут и школа, где деревенскому мальчику впервые открывается волшебная власть поэтического слова. В говоре смоленского крестьянина затейливо переплелись и русское, и украинское, и белорусское начала. Это и определило языковой колорит лирики раннего Рыленкова.

Молодой поэт черпал из фольклора трех братских народов. В 1930 году Николай Рыленков поступает в Смоленский педагогический институт. Он входит в литературную среду областного города, славного своими культурными традициями, печатается в областных журналах «Наступление» и «Западная область», знакомится с Михаилом Исаковским, Александром Твардовским, с которыми потом его будет связывать долгая и крепкая дружба. В 1933 году выходит первая книжечка поэта «Мои герои». Отличительной особенностью этой книги было стремление создать поэтическую биографию нового селянина.

В традиции деревенской лирики тридцатых годов, решительно утверждавшей «невыдуманность» лирического героя, обязательно дававшей ему имя и биографию, Рыленков в своем первом сборнике сделал особый нажим на «биографии». Разделы книги имели характерные названия: «Биографии моих героев», «Соревнование героев», «Герои на досуге». Репортажи о своих земляках поэт делает в привычном стиле тогдашней «газетной» поэзии. Доброжелательные отклики на первую книгу недолго вводили в заблуждение молодого поэта. Он понял, что публицистика не его стихия, что лучше всего и самобытнее всего он может выразить себя в лирике, в пейзаже, в картинном изображении родной смоленской природы.

Начались долгие и напряженные поиски своего стиля, своей самобытной манеры письма. Его лирика чурается резких красок и изощренной метафоричности, рисунок его стиха прост, движение чувства естественно, и главное, он умеет соединить незримой связью душу природы и душу человека. В лирике Николая Рыленкова видна прежде всего интеллигентность. Но эта интеллигентность не чурается своей крестьянской родословной, дорожит связью с народным словом, с народным взглядом на жизнь, ценит крестьянскую сдержанность и немногословность.

В иерархии поэтических ценностей у Николая Рыленкова на первом месте природное, типовое, а не субъективно-личностное. Самобытности он добивается не яростным утверждением непохожести на других, а отбором таких слов, которые несут в себе одновременно естественность и свежесть, которые убеждают не криком, а искренностью и сердечностью. Он уже в начале пути открыл ту истину, что образное изощрение, стилевая судорожность могут поразить и ошеломить читателя, могут на время захватить его своей экстравагантностью, но участвовать в строительстве души человека они не могут, поскольку весь строительный материал они израсходовали на самоутверждение. В раздумьях об истинном и ложном в поэзии, о предназначении поэта Николай Рыленков обращается к опыту великих предшественников, стремясь постичь тайну их вековечного слова. Так появляются стихи, посвященные Ломоносову, Пушкину, Некрасову, Горькому.

Ломоносова он сравнивает с «беломорским ветром молодым». И для характеристики Некрасова использует образ ветра, который «рвется в окно кабинета». Конечно же это не случайно. Связь с жизнью, с «ветром века» — вот что, по Рыленкову, не в последнюю очередь определяет жизненность и долговечность слова. В предвоенные годы Рыленковым были написаны и выпущены книги лирики «Встречи», «Дыхание», «Истоки», «Березовый перелесок».

Особое место в его раннем творчестве заняли поэмы «Земля», «Ананья из старой Ломжи» и «Великая замятня». Довоенный период творчества Николая Рыленкова можно рассматривать как «вступление в судьбу». Поэт обозначил границы своего «месторождения», поставил какие-то вехи, заявил о себе как о самобытном лирике, но сделал пока мало, и не все из сделанного с отчетливостью выявило его самобытность. В отличие от своего земляка и друга Александра Твардовского, сразу и решительно заявившего о себе как об одном из интереснейших и значительнейших поэтов советской эпохи, Николай Рыленков шел к своему успеху, к своему признанию дорогой долгой и нелегкой. Он не взлетел на вершину Парнаса, а трудно поднимался на нее по крутым ступеням, выщербленным поэтами предшествующих веков.

Он растянул на целых полтора десятилетия период своего ученичества. Не торопясь создал он за эти годы и свой образный словарь, и свою особую интонацию лирической беседы. К наиболее характерным особенностям его поэтического метода относится раскрытие внутреннего мира человека через явления и образы природы. Тут, следуя лучшей традиции русской классической поэзии, Николай Рыленков нащупал свою тропу и шел по ней все увереннее и увереннее. Рыленковскую метафоричность я назвал бы крестьянской, если бы в ней не присутствовали черты и книжности, и высокого профессионального опыта.

Типичный прием для Рыленкова — сравнить, казалось бы, внешне весьма отдаленно схожее, но в какой-то внутренней сути очень помогающее «заглублению» поэтической мысли. «Где бродит облаков медлительное стадо и ветер, как пастух, идет за ним, трубя», «Медлительных минут мохнатые шмели едва-едва ползут, отяжелев от зноя», «Словно камни в колодец, летят в тишину голоса», «А ты стоишь тиха, как тайный вздох ребенка», «Золотое яблоко зноя». Тут нет вычурности и манерности, тут видна зоркость и свежесть взгляда. О чем бы ни писал Николай Рыленков, в какие бы высокие области духа ни уводил нас, он всегда держит при себе слово, которое возвращает нас на землю, в мир трудовой жизни, в мир, где человек и природа живут «по соседству». На рассвете проснуться и, выпив стакан молока, торопливо пройти на крыльцо через темные сени, посмотреть, как заря подожгла за рекой облака, и послушать, как ветер шумит в развороченном сене.

Как роса опадает прозрачными каплями с куп придорожных ракит, у которых заря на примете… И почувствовать сердцем, что день этот будет не скуп, приносящий удачу тому, кто встает на рассвете. Разве этого мало, моя дорогая, скажи, разве нашей любви не просторно, ответь, дорогая. Предвещая погоду, трещит перепелка во ржи, и дорога желтеет, за дальний курган убегая. Стихотворение написано в предвоенном 1940 году.

Оно как бы подводит итог всей предвоенной «школе» Николая Рыленкова. Лирика его обрела, наконец, черты зрелости, самобытности. Он овладел трудным искусством соединять в лирической миниатюре «небесное» и «земное», философию и быт, высокое книжное слово и простонародное словцо, любопытно глядящее из оконца сельской избы. И на фронте Николай Рыленков оставался лириком, не столько живописующим батальные сцены, сколько рисующим мир чувств и настроений воина. Военная лирика Николая Рыленкова была такой же негромкой, «домашней», как и его лучшие довоенные стихи.

И это делало ее куда более слышной, чем сотни и сотни «фанфарных» стихов, наполненных «шумом битв», «яростью атак» и «скрежетом металла». Он увидел на войне то, что проглядели многие другие поэты, замечавшие лишь «масштабное» и «героическое». Он увидел, как комбат читает в землянке «Илиаду», как кукушкин сон и зверобой беззаботно растут у фронтовой переправы. Он услышал сладкий запах костра на холоде и плач мальчишки, только что совершившего взрослый подвиг.

Пятидесятые и шестидесятые годы были важнейшими в творческой биографии Николая Рыленкова. Он вступил в эти годы зрелым мастером, располагавшим богатым арсеналом поэтических средств для решения творческих задач, многогранным жизненным опытом и большой эрудицией, позволявшей ему легко ориентироваться в океане мировой поэзии. С особой силой талант Рыленкова раскрылся в его любовной и пейзажной лирике. Такие его книги, как «Корни и листья», «Жажда», «Рябиновый свет», «Пятое время года», «Снежница», отмечены печатью подлинной самобытности и высокой поэтической культуры. Он воспел срединную Россию, родную ему Смоленщину с удивительной лирической проникновенностью.

Скрылся день в туманы росяные, отпылали облаков края, дай припасть к руке твоей, Россия, вечная заботница моя. Дай поцеловать твои мозоли, чтоб, как в детстве, сеном я пропах, чтоб навек остался привкус соли на моих запекшихся губах. Привкус соли остался на многих лирических стихах Николая Рыленкова, той соли, без которой поэзия превращается в пресное, сухое «печево». Мастерство зрелого Рыленкова включало в себя и основательное знание жизни, и основательное знание ремесла. «В последние годы, — писал поэт в своей «Автобиографии», — я вернулся к своим прежним, мирным лирическим темам, но вернулся уже с другим подходом — обогащенный суровым опытом».

Важнейшую часть послевоенной лирики Николая Рыленкова составляют его песни. Подготавливая к изданию в 1974 году двухтомник избранных произведений, Николай Рыленков выделил песни в специальный раздел — «Книгу песен», которая шла у него за «Книгой юности», «Книгой встреч», «Книгой верности» и «Книгой признаний». Если бы даже Рыленков не написал ничего другого, кроме этих песен, он по праву входил бы в число наиболее самобытных современных лириков.

Читателю хорошо известны ставшие, по сути, уже народными песни Николая Рыленкова «Ходит по полю девчонка», «То ли гречка цветет, то ли речка течет», «Под окном шумит рябина», «Мы с подружкой жили дружно», «Мне не жалко полушалка», «Отцвела черемуха» и другие. Учась у Михаила Исаковского и Александра Прокофьева искусству лирической песни, Рыленков сумел создать свой неповторимый песенный мир, в котором молодое чувство любви выражено с какой-то стыдливой решительностью и угловатой прямотой. Незатертость песенного языка, естественность лирического чувства, наивное лукавство тона, близость к народной этике и эстетике обеспечили песням Рыленкова завидное долголетие. В лирике пятидесятых и шестидесятых годов Николай Рыленков становился все более размышляющим поэтом.

Его раздумья о Родине, о стране детства, о смысле бытия, о преемственности поколений, об отечественной истории, об ответственности человека перед прошлым и будущим очень созвучны нравственно-этическим исканиям поэзии сегодняшнего дня, с ее обостренным чувством правды, творческом поведении. Завершая круг своего развития, Николай Рыленков мыслью обращается к тем же далям и тем же людям, с которыми было связано начало его поэтической судьбы. Адрес его поэзии остался неизменным. Слово его не меняло прописки. Он писал в «Автобиографии»: «Я всегда с благодарностью буду вспоминать часы и дни праздничных встреч с друзьями на берегах Байкала или у подножья снежных вершин Кавказа, но обдумывать пережитое приеду на берег какой-нибудь безымянной речки в глубине Смоленщины.

Чтобы проверить себя, чтобы собраться с мыслями, мне всегда нужно было побродить по заросшим иван-чаем березовым опушкам, посидеть с косарями у догорающего костра, послушать доносящиеся издалека девичьи песни». Николай Иванович Рыленков умер 23 июня 1969 года, подготавливая к печати новый сборник стихотворений «Журавлиные трубы». Он похоронен в Смоленске, родном городе, с которым связана вся его творческая жизнь. Средневековый философ утверждал, что поэзия «способствует сохранению отечества и нас самих».

Великие перепады духовной и социальной жизни двадцатого века все более заставляют думать, что поэзия прежде всего должна способствовать сохранению отечества в нас самих. Стихи, если они рождены высоким гражданским чувством, поселяют в сердце человека образ Родины, прекрасный образ родной земли и родного неба, овеянных полынными ветрами пережитого. В плеяде деревенских лириков Николай Рыленков был не самой яркой звездой. Но ровный свет его поэзии с годами не потускнел, а скорее даже увеличил силу своей светимости. Слово Рыленкова прошло суровое испытание временем и встречается ныне с новым читателем на правах доброго друга и советчика.

Николай Рыленков не ушел в «запасники» литературы, он продолжает оставаться живым, самобытным явлением нашей лирики. Поэзия Николая Рыленкова в лучших своих образцах несет нам аромат поля и луга, звон лесного ручья и шелест придорожного татарника, журавлиный крик осенних перелесков и деловитое бормотанье весенней реки. Поэзия Николая Рыленкова несет нам образ Родины. Она помогает душе очнуться от беспамятства, открывает слуху голоса живой жизни, а глазам дали родного пространства.

Поэзия Николая Рыленкова способствует сохранению в нас отечества и поэтому вправе рассчитывать на наше внимание и нашу любовь.

1 звезда2 звезды3 звезды4 звезды5 звезд (1 votes, average: 5,00 out of 5)


Сейчас вы читаете: Рыленков Н. И. биография