ПИСЬМЕННЫЙ ЭКЗАМЕН: сочинение и изложение
Завершаем публикацию демонстрационных версий письменных и устных экзаменов 2007 года, разработанных коллективом под руководством А. И. Княжицкого . Напомним, что школьники Москвы будут сдавать в этом году литературу именно в предложенной конфигурации.
Тексты изложений для проведения московского регионального письменного экзамена по литературе за курс средней школы в 2006/2007 учебном году
В каждое общеобразовательное учреждение направляются два варианта текста для изложения — фрагменты критических статей, связанных с изученными
1-й вариант
Достоевский приводит в связь преступление Раскольникова с современным ему настроением общества и с господствовавшими в эту эпоху идеями. По поводу спора о том, следует ли с нравственной точки зрения оправдать убийство старухи процентщицы ввиду пользы, которую можно принести посредством ее денег, автор замечает: «Все это были самые обыкновенные и самые частые, не раз уже слышанные им, в других только формах и на другие темы, молодые
Свои заветные мысли он высказывает в статье «О преступлении», напечатанной в «Периодической речи».
«По-моему, если бы Кеплеровы и Ньютоновы открытия, вследствие каких-нибудь комбинаций, никоим образом не могли бы стать известными людям иначе, как с пожертвованием жизни одного, десяти, ста и так далее человек, мешавших этому открытию или ставших на пути, как препятствие, то Ньютон имел бы право, и даже был бы обязан… устранить этих десять или сто человек, чтобы сделать известными свои открытия всему человечеству». Вот убеждения Раскольникова во всей их резкой, теоретической наготе.
Вопрос этот сводится к другому, более глубокому и важному: что именно является критериумом добра и зла — наука ли, которая путем открытия неизменных законов определяет общую пользу и, посредством ее, дает оценку наших поступков, или же внутренний голос совести, чувство долга, вложенное в нас самим Творцом, божественный инстинкт, непогрешимый, не нуждающийся в помощи разума? Наука или религия?
Что выше — счастье людей или выполнение законов, предписываемых нашей совестью? Можно ли в частных случаях нарушить нравственные правила для достижения общего блага? Как бороться со злом и насилием — только идеями или идеями и тоже насилием? — в этих вопросах боль и тоска нашего времени, и они составляют главную ось романа Достоевского.
Таким образом, это произведение делается воплощением одной из великих болезней современной жизни: это гордиев узел, который разрубить суждено только героям других времен…
В теории существование старухи бесполезно и даже вредно — можно было, по-видимому, так же легко и спокойно зачеркнуть его, как зачеркивают лишние слова в написанной фразе. Но в действительности жизнь никому не нужного существа тысячами невидимых и недоступных анализу нитей оказалась связанною с жизнью людей, совершенно ей чуждых, начиная от маляра Николки и кончая матерью Раскольникова. Значит, не совсем был не прав голос совести, говоривший ему: «Не убий!» — голос сердца, который он презрел с высоты своих отвлеченных теорий; значит, нельзя всецело предаться разуму и логике, решая нравственный вопрос.
Оправдание божественного инстинкта сердца, который отрицается гордым и помраченным рассудком, а не истинным знанием, — вот одна из великих идей романа.
Задание. Изложите основные тезисы фрагмента статьи Д. С. Мережковского. Выполните следующее задание: следом за Ф. М. Достоевским Д. С. Мережковский в своей критической статье на Роман » Преступление и наказание» задается вопросом: «Можно ли в частных случаях нарушить нравственные правила для достижения общего блага?» Как отвечает на этот вопрос, по мнению критика, автор романа? Насколько актуален этот вопрос сегодня? Как на него ответили бы вы?
2-й вариант
Похоже, что вся Россия раскололась теперь на Ахматовых и Маяковских. Между этими людьми тысячелетья. И одни ненавидят других.
Ахматова и Маяковский столь же враждебны друг другу, сколь враждебны эпохи, породившие их. Ахматова есть бережливая наследница всех драгоценнейших дореволюционных богатств русской словесной культуры. У нее множество предков: и Пушкин, и Баратынский, и Анненский. В ней та душевная изысканность и прелесть, которые даются человеку веками культурных традиций. А Маяковский в каждой своей строке, в каждой букве есть порождение нынешней революционной эпохи, в нем ее верования, крики, провалы, экстазы.
Предков у него никаких. Он сам предок, и если чем и силен, то потомками. За нею многовековое великолепное прошлое.
Перед ним многовековое великолепное будущее. У нее издревле сбереженная старорусская вера в Бога. Он, как и подобает революционному барду, богохул и кощунник. Для нее высшая святыня — Россия, родина, «наша земля». Он, как и подобает революционному барду, интернационалист, гражданин всей вселенной, равнодушен к «снеговой уродине», родине, а любит всю созданную нами планету, весь мир.
Она — уединенная молчальница, вечно в затворе, в тиши.
Как хорошо в моем затворе тесном.
Он — площадной, митинговый, весь в толпе, сам — толпа. И если Ахматова знает только местоимение ТЫ, обращаемое к возлюбленному, и еще другое ТЫ, обращенное к Богу, то Маяковский непрестанно горланит «эй, вы», «вы, которые», «вы, вы, вы…», всеми глотками обращается к многомордым оравам и скопам.
Она, как и подобает наследнице высокой и старой культуры, чутка ко всему еле слышному, к еле уловимым ощущениям и мыслям. Он видит только грандиозности и множества, глухой ко всякому шепоту, шороху, слепой ко всему нестоверстному.
Во всем у нее пушкинская мера. Ее коробит всякая гипербола… Он без гипербол не может ни минуты.
Каждая его буква гипербола.
Словом, тут не случайное различие двух — плохих или хороших поэтов, тут две мировые стихии, два воплощения грандиозных исторических сил, — пусть каждый по-своему решает, к которому из этих полюсов примкнуть, какой отвергнуть, а какой любить.
Я же могу сказать о себе, что, проверив себя до конца, отдав себе ясный отчет во всех своих литературных и нелитературных симпатиях, я, к своему удивлению, одинаково люблю обоих: и Ахматову, и Маяковского, для меня они оба свои. Для меня не существует вопроса: Ахматова или Маяковский? Мне мила и та культурная, тихая, старая Русь, которую воплощает Ахматова, и та плебейская, бурная, площадная, барабанно-бравурная, которую воплощает Маяковский.
Для меня эти две стихии не исключают, а дополняют одна другую, они обе необходимы равно.
Задание. Изложите основные тезисы фрагмента статьи К. И. Чуковского. Ответьте на вопрос: как вы можете объяснить позицию критика?
Какова при этом ваша позиция?
(1 votes, average: 5,00 out of 5)