Пансион разбитых сердец и утраченных иллюзий
Время, в котором разворачивается действие романа «Отец Горио»,- 1819 г. Место действия — бедное предместье французской столицы, нижняя часть улицы Нев-Сен-Женевьев, пансион мадам Воке. «В Париже нет квартала более ужасного», — замечает писатель и начинает свой Роман с описания этого квартала.
Дома здесь угрюмы, стены выкрашены в грязноватый желтый цвет, решетки на окнах первых этажей напоминают тюрьму, создавая тоскливое и мрачное настроение безысходности. «Самый беспечный человек», оказавшись в этом квартале, «становится
Пансион мадам Воке — одно из последних прибежищ обездоленных людей, которые не могут платить за более сносный приют, Бальзак проводит нас по запутанным лабиринтам «этого царства» нищеты. Мы входим в столовую, которая «когда-то была выкрашена в какой-то цвет, но он теперь уже неуловим и служит только грунтом, на который наслоилась грязь, разрисовав его причудливым узором».
Бальзак — мастер точных деталей. И в описаниях, и в портретах героев, и в замечаниях, брошенных вскользь, чувствуется рука опытного художника. Описание пансиона мадам Воке было бы не полным, если бы читатель, почти физически, не ощутил бы особый, липкий, застоявшийся неряшливо приколотых волос; вдова идет, пошмыгивая разношенными туфлями.
На жирном, потрепанном ее лице выступает нос, прямо из середины, как клюв у попугая; пухленькие ручки, раздобревшее, словно у церковной крысы, тело, чересчур объемистая колыхающаяся грудь — все гармонирует с этой залой, где сочится горе, где притаилась алчность и где госпожа Воке без тошноты вдыхает теплый смрадный воздух. Холодное, как первые осенние заморозки, лицо, окруженные морщинками глаза выражают все переходы от деланной улыбки танцовщицы до зловещей хмурости ростовщика…»
И, наконец, вскользь брошенное авторское замечание объединяет и завершает эту картину: «личность» мадам Воке «предопределяет назначение пансиона, как пансион определяет назначение ее личности», ибо «каторга не бывает без надсмотрщиков».
В пансионе мадам Воке, кроме приходящих, «абонированных только на обед» нахлебников, постоянно проживают семь постояльцев — парижское общество в миниатюре. Хозяйка, «с точностью астронома отмерявшая свои заботы в зависимости от цены пансиона», держит их в черном теле.
Лучшие комнаты в доме мадам Воке занимает вдова интендантского комиссара времен Республики госпожа Кутюр и ее воспитанница Викторина Тайфер — непризнанная отцом и втоптанная в нищету дочь банкира. Здесь же приютились два ничтожных и бесцветных существа — старая дева мадемуазель Мишоно и ее друг господин Пауре — всегда готовые на любую подлость за мизерную плату. Также временно обитает и беглый каторжник Жан Коллен по прозвищу «Хитрее смерти», и отпрыск обедневшей аристократической семьи Эжен Растиньяк — студент Школы правоведения.
И, наконец, доживает свой век никому не нужный папаша Горио, добровольный каторжник этой тюрьмы, который, в отличие от всех обитателей пансиона мадам Воке, сам выбрал себе это пристанище.
И хотя действие романа происходит не только в пансионе мадам Воке, а постоянно переносится то на парижские улицы, то в театр, то в салоны виконтессы Босеан и баронессы Дельфины Нусинген, то в игорные дома и полицию или даже на кладбище,- однако основные события локализуются именно в гостиной мадам Воке. Ее пансион обладает какой-то роковой силой притяжения, становится универсальной территорией, где скрещиваются пути и судьбы всех действующих лиц романа, невзирая на их социальную принадлежность.
В гостиной мадам Воке происходит знакомство Растиньяка с папашей Горио, который оказывается отцом его любовницы — баронессы Нусинген. Здесь юный студент права выслушивает циничное и одновременно заманчивое для него предложение Вотрена жениться на Викторине Тайфер и почти соглашается на убийство ее брата. Здесь же кроткая Викторина из золушки превращается в богатую наследницу, а умный и любезный Вотрен оказывается беглым каторжником.
И, наконец, здесь же умирает папаша Горио, убитый холодным эгоизмом своих дочерей.
Так, в романе «Отец Горио» пансион мадам Воке превращается в символ утраченных иллюзий и разбитых сердец, где жизнь безжалостно перемалывает, как мельничные жернова зерно, слабых и дарит призрачную надежду сильным — стать господином «четырех миллионов» франков.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)