Мышление и наитие — духовное оружие ума
В последнее время стало модным многое в жизни того или иного народа объяснять его менталитетом. Менталитет — это ум, мышление, образ мыслей, душевный склад целой группы людей, готовность их действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом.
Говорят, русская литература XIX века открыла душевный склад русского народа и показала его во всей красе — со всеми достоинствами и недостатками. Но мне кажется, что она лишь обобщила накопленный опыт. Ведь если справедливо, что ум, мышление находят свое отражение в культуре
Возьмем, к примеру, первые литературные памятники. И в «Поучении» Владимира Мономаха, и в «Слове о полку Игореве», и в «Слове о погибели Русской земли» и многих других нашли свое отражение представления наших предков о пространстве и времени, об отношении к прошлому, о взаимоотношении Народа и Власти.
Или культурные достижения. Скажем, страсть русских к строительству и украшению храмов. Это было не столько проявлением набожности наших предков, сколько стремлением к материализации прекрасного. И литература, и храмостроительство пришли
Они позволяют говорить о рождении русского стиля в архитектуре, живописи и каменном строительстве. А знаменитая Царь-пушка Андрея Чохова и вовсе представляется мне проявлением русского космизма. Впрочем, как и крайне противоположное явление, изложенное в знаменитой легенде о Левше, подковавшем блоху.
Вопрос о мышлении и наитии в русском мировоззрении — это, на мой взгляд, еще и вопрос о науке и вдохновении. Ведь мышление — это не что иное, как высшая ступень человеческого познания, процесса отражения объективной действительности. Мышление человека имеет естественно-историческую природу и неразрывно связано с практической деятельностью людей.
Формы и законы мышления изучаются логикой, механизмы его протекания — психологией и нейрофизиологией.
Но и в науке русское национальное мышление рождает то, что соответствует всему русскому образу жизни. Достаточно вспомнить такие фамилии, как Дежнев, Хабаров, Атласов, Крашенинников, Челюскин, братья Лаптевы, чтобы убедиться, что уже в XVII-XVIII веках проявилось знаменитое русское стремление к необъятной шири, к покорению неведомых пространств, к землеописательству. И вместе с тем — западное начало, привнесенное Петром I в русский космос.
Это он установил жесткое начало власти, формы и порядка. У Запада были заимствованы индустрия и город — Санкт-Петербург. Он был не тем городом, которые знали на Руси, — Киев, Новгород, Псков, Смоленск, Владимир, Рязань, Москва.
Это было нечто совершенно иное. Как в русской избе — уменьшенной модели Вселенной — окно является символичным связующим звеном между своим и чужим, враждебным космосом, так и Санкт-Петербург — «окно в Европу» — в русском мировоззрении превратился в место обиталища нечистой силы.
Так на смену Руси пришла Россия. Современный исследователь национальных образов мира Г. Гачев пишет: «Поскольку Кесарево начало власти, закона и формы… пришло готовым, как итог и результат, с Запада… закон, аппарат и ихний Логос — рассудок обретают невольно догматическую недвижную форму: тезисов, положений веских и жестких: «так надо!» — и послушания науке и логике и идеологии и правой вере: «молчать! Не рассуждать!» — за тебя уже рассудили люди знающие».
В противоположность западному, вернее, теперь уже западническому, русский ум — это Логос воли-свободы, поиска пути и смысла жизни, Широко представленный как в русском фольклоре, так и в русской классической литературе. Кроме того, русская литература пытается соединить два этих начала в русской душе и русском мышлении, преображенном Петром. Тот же Г. Гачев говорит: «Если формула логики Запада, Европы : ЭТО ЕСТЬ ТО-ТО… то русский ум мыслит по логике: НЕ ТО, А… ?.. «Нет, я не Байрон, я другой…»; «Не то, что мните вы, природа…».
По этой же логике развертываются события в романе Л. Толстого «Война и мир»: не Наполеон, а Кутузов. И тот же принцип в основе творчества Ф. Достоевского: не Рим и Запад, а мы: «В Западной Европе есть прочно установившиеся правила и формы жизни, поддерживаемые во что бы то ни стало ради порядка, считаемые иногда, несмотря на их условность, «священными». А у нас, у русских, «нет святынь из ложного пристрастия».
Мы любим наши святыни, но потому лишь, что они святы».
К сожалению, время не имеет обратного хода. Не в нашей власти обратить вспять историю, чтобы вернуться к истинным народным истокам жизни. Мы должны принимать как данность тот факт, что Русь, жившая в духовном отношении по наитию, превратилась в Россию, сочетавшую в своей духовности мышление с традиционным наитием. Да и зачем что-то менять?
Ведь и мы никогда не стали бы такими, какие есть, будь что-нибудь по-другому. А кроме того, именно благодаря рождению России наша Родина стала великой и могучей страной, о которой знают во всем мире и с которой считаются.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)