Комическое и трагическое в произведениях М. А. Булгакова
Сатира — это излюбленный прием русских писателей. Хрестоматийно сатирическими считаются произведения, созданные Гоголем, Салтыковым-Щедриным, Чеховым. Этих писателей волновали проблемы власти, народа, интеллигенции, маленького человека в большом мире.
Эти же проблемы затрагивает М. А. Булгаков в своей повести «Собачье сердце». Булгаков — замечательный писатель. Он не просто талантливый сатирик, но и глубокий философ, тонкий мистик. Булгаков жил в тяжелый для России период перелома. Все увиденное, осознанное автор воплотил в
Но трагическое гораздо сильнее осознается, если оно передается через комические замечания, ситуации. Именно поэтому повесть Булгакова «Собачье сердце» носит такой глубокий сатирический характер. «Собачье сердце» стало откликом Булгакова на культурную и социально-историческую ситуацию в советской России первой половины 20-х годов. Научный эксперимент, изображенный в повести, — картина пролетарской революции и ее результатов. А результаты не заставили себя долго ждать. Булгаков на примере калабуховского дома показал перемены во всей стране.
Очень точно и горько звучит недоумение
Безусловно, это мысли самого Булгакова. В «Собачьем сердце» сопоставлены разные слои общества: интеллигенция, которую олицетворяет автор эксперимента профессор Преображенский и «новые» люди, рожденные революцией, представителем которых является Полиграф Шариков. Доктор Борменталь называет профессора Преображенского, чей скальпель «вызвал к жизни новую человеческую единицу» творцом, это слово имеет не только конкретно-бытовое значение, но и общекультурное. Что есть перерождение Шарикова, как не трансформация социального строя, при которой все, кто были «никем», социальными низами, стали «всем»? В сюжете этой антиутопии отразились общее настроение эпохи смут, репрессий, господства тупой животной силы над здравым смыслом.
Шариков — своеобразный антигерой, олицетворяющий антиразумное общество, не имеющее стойких моральных ценностей, отказавшееся от опыта поколений, традиций, исторической мудрости. Необходимо заметить, что «шариковщина» получается в результате «швондеровского» воспитания. Профессор явился для Шарикова первым учителем человечности.
Ведь научиться говорить — еще не значит стать человеком! Он хотел преодолеть изначальную звериную сущность своего творения, сделать его высокоразвитой личностью. Профессор Преображенский, воплощение образованности и высокой культуры, становится выразителем авторских мыслей в повести. По убеждениям это сторонник старых дореволюционных порядков.
Все его симпатии на стороне прежнего режима, при котором «был порядок» и ему жилось «удобно и хорошо». Ученый очень определенно высказывается о наступившей «разрухе», о неспособности пролетариев справиться с ней. По его мнению, прежде всего, нужно людей научить элементарной культуре, только тогда разруха исчезнет, будет порядок. Но эта философия Преображенского терпит крушение.
Он не может воспитать в Шарикове разумного человека: «Я измучился за эти две недели больше, чем за последние четырнадцать лет…» Швондер же видел в Шарикове лишь ячейку советского общества, «жильца» своего большого «Дома», и его целью было делать из Шарикова не человека, но «пролетария». И восторжествовал Швондер, потому что пролетарием стать, как оказалось, легче, чем человеком, и образ «пролетариата», рисуемый Булгаковым, оказывается откровенно негативным. Результаты подобного швондеровского воспитания мы видим в поведении еще не оформившегося получеловека. Одним из первых слов, которые он отчетливо произнес, стало определение — «буржуи». Это уничижительное обращение относилось к тем, кто «не любил пролетариат», а следственно, им не являлся.
Швондер играет немаловажную роль в становлении характера Шарикова. Его влияния нельзя не заметить: это существо в беседе с Преображенским буквально повторяет слова и фразы Швондера не только о правах, но и о своем превосходстве над буржуями: «Мы в университетах не обучались, в квартирах из 15 комнат с ваннами не жили…» Невероятно красноречив эпизод за обедом, когда между профессором и Шариковым происходит следующий разговор: «-Что же вы читаете? — Эту… как ее… переписку Энгельса с этим… как его — дьявола — с Каутским. ……………………………………………….. — Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного? … Что вы со своей стороны могли предложить? — Да что тут предлагать?… А то пишут, пишут… конгресс, немцы какие-то…
Голова пухнет. Взять все, да и поделить…» Вот и наглядный результат швондеровского воспитания! Существо, стоящее на самой низшей ступени развития, по словам профессора Преображенского еще только формирующееся, слабое в умственном отношении, «чьи поступки чисто звериные», «позволяет себе с развязностью совершенно невыносимой подавать какие-то советы космического масштаба и космической же глупости о том, как все поделить»!
Не этим ли самым и занимался пролетариат, бездумно взяв чужое, разрушив его до основания, и бестолково поделив?.. Темнота, безграмотность, агрессия и бездумность гомункула Шарикова как нельзя лучше иллюстрируют типичных представителей «нового строя», «нового мира». Если в начале произведения многое кажется смешным, забавным, то в конце читателю становится по-настоящему страшно. Профессор смог остановить Шарикова, превратив его вновь в Шарика.
Но остановить новый строй, новую власть он не в силах. Ведь Шариков не одинок. Таких, как он, много, так же, как много и желающих «воспитывать» швондеров. Булгаков видел глубочайшую трагедию России в том, что к власти пришли бездуховные, безнравственные люди. Пожалуй, я с ним соглашусь.
Небольшая повесть Булгакова «Собачье сердце» поражает глубиной своих философских замечаний, горьких наблюдений. В этом произведении искусно сочетается трагическое и комическое. Тем самым писатель с наибольшей яркостью и полнотой отражает трагедию послереволюционной России.