Чем в совершенстве владел Онегин, о чем он глубоко мыслил?
Александр Сергеевич Пушкин в своем романе «Евгений Онегин» показал современную ему эпоху. Пушкин был первым, кто разглядел черту, характерную некоторым молодым людям в начале 19 века: человек в обществе одинок, если он образованнее других. Автор «Евгения Онегина» проследил истоки этого явления: поверхностное воспитание, беспорядочное подражание европейской культуре, условность дворянского уклада жизни, отсутствие духовных и общественных интересов у большинства людей. Так о чем же мыслил главный герой романа, образованный светский
Почему, несмотря на дворянское происхождение и европейское воспитание, его глаза грустны, жизнь кажется скучной, а взаимная любовь не заняла его сердце? Итак, Онегин предстает перед нами в образе блистательного молодого человека, модного, великолепно вписывающегося в светскую жизнь Петербурга. Автор дает весьма определенное представление о его образовании, вкусах, привычках.
Воспитанный своим гувернером, «французом убогим», который «учит его всему шутя», Онегин получил достаточно поверхностное европейское образование. Он читал в основном только модные книги, чтобы «без принужденья в разговоре
В то же самое время Онегин читает Адама Смита, что еще раз указывает нам на европейскую направленность его образования. Он интересуется конкретной пользой, а не поэзией, которая кажется ему бессмысленной. Онегин в Петербурге — столичный франт, который постиг «науку страсти нежной». Он умел найти подход к женщине, завести с ней беседу, но все это было лишь внешним фарсом, фальшивыми эмоциями, за которыми скрывались духовная скука и привычка жить «по-светски». Обстоятельства, а точнее сказать, скука, приводят героя в деревню, где от блистательности Онегина не осталось и следа.
Лишь ярче стали нелюдимость и презрительность в общении с окружающими. Отвергая все возвышенное и духовное , Онегин, мне кажется, занимался самообманом, занимая свою голову мыслями о полезности и рационализме. Ему были чужды глубокие человеческие эмоции, такие, как радость, печаль, любовь, тоска…
Постичь все эти чувства ему мешала скука, приобретенная в светском и лицемерном обществе Петербурга, и стремление видеть во всем только одну — рациональную сторону. Следуя книгам Адама Смита, Онегин решает заняться поместьем. Пытаясь улучшить жизнь крестьян, он совершает неслыханное: «Ярем он барщины старинной \ Оброком легким заменил».
Это, конечно же, вызвало недоумение и неодобрение его соседей — помещиков, свято чтящих устои крепостнического уклада. Вердикт был безжалостен: «И в голос все решили так, \ Что он опаснейший чудак». Все, что выходит за рамки привычного, ими воспринимается враждебно.
Прогрессивные взгляды видятся здесь сумасбродством, представляющим опасность для их привычной, устоявшейся жизни. Тем не менее, соседи радушны, и пытаются завести знакомство с «мудрецом пустынным», поэтому «сначала все к нему езжали». Но, оскорбившись его нежеланием принимать визитеров, местные старожилы окрестили Евгения «фармазоном», приписывая ему членство в тайном религиозно-политическом обществе. В устах невежественных помещиков искаженное «франкмасон» обозначает «безбожник, революционер».
Также получилось и с Татьяной. Онегин сам отказался испытать радости взаимной любви. Отвергнув девушку, он сделал несчастной и ее, и себя, не пытаясь даже представить их совместное будущее.
Таким образом, в начале романа Онегин думал, что он постиг «науку страсти нежной» и живет в соответствии с европейскими идеалами рационализма. На самом деле это оказалось жестоким самообманом. Но человек не способен жить полной жизнью, не испытывая игры страстей, не ошибаясь, потому что ум не может заменить или подчинить себе душу. Для того чтобы человеческая личность развивалась гармонично, духовные идеалы должны стоять все же на первом месте.
В восьмой главе романа перед нами предстает другой Онегин. Он повзрослел, стал богаче духовно, глубже, искреннее. И письмо к Татьяне тому подтверждение. Но он опоздал, Татьяна несвободна.
Путешествие сильно изменило героя, отказ Татьяны изменит его не меньше. Но автор ничего больше не говорит о дальнейшей судьбе Онегина: И здесь героя моего, В минуту, злую для него, Читатель, мы теперь оставим, Надолго… навсегда.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)