«Пир во время чумы» уже в прямом смысле слова представляет собою часть, превращенную в целое. Как известно, «Пир» является переводом очень небольшого куска — части одной сцены из обширной, в трех актах, включающих в себя целых тринадцать сцен, пьесы английского поэта-романтика Джона Вильсона «Город чумы», вышедший в свет в 1816 году. Пьеса Вильсона состоит из ряда довольно слабо связанных рамкой общей фабулы сцен — эпизодов из жизни средневекового Лондона, охваченного страшной эпидемией чумы. В ней действует большое число разнообразных
и весьма экзотических персонажей — убийца, помешанный, астролог-обманщик, необычайная по своей ангельской красоте и добродетельности девушка и т. п. Живописуются все эти персонажи сгушенно романтическими красками. С пьесой Вильсона Пушкин познакомился, по всем данным, осенью 1830 года, когда он тщетно пытался вырваться из Болдина, окруженного со всех сторон карантинами ввиду очень сильной холерной эпидемии, которую сам поэт в письмах неоднократно именовал чумой. Незадолго до этого, в 1829 году, Пушкин столкнулся в Арзруме (Эрзеруме) и с эпидемией чумы в собственном смысле этого слова и даже побывал в лагере
для больных чумой. Можно с уверенностью сказать, что именно эти обстоятельства, подсказанные самой жизнью, а не ультраромантический характер пьесы Вильсона, и привлекли к ней внимание Пушкина. Из всего живописно-пестрого целого пьесы Вильсона Пушкина творчески заинтересовал один, действительно наиболее психологически острый эпизод-сцена буйного пира нескольких лондонских жителей перед лицом неумолимо надвигающейся смерти (четвертая сцена первого акта). Перевод именно этой-то сцены, в пьесе Вильсона имеющей, в сущности, боковое, эпизодическое значение, и лег в основу пушкинского «Пира во время чумы». Причем текст Вильсона был переведен Пушкиным чаще всего чрезвычайно близко к подлиннику, местами почти подстрочно. Естественно возникает вопрос: как же удалось поэту достигнуть того, что всею лишь одна из очень большого числа сцеп подлинника под его пером сложилась в самостоятельную, вполне завершенную в себе «маленькую трагедию», что на основе переведенного небольшого куска чужой пьесы «у него вышла, — по верным словам Белинского, — удивительная поэма, не отрывок, а целое, оконченное произведение» (VII, 556)? Удалось это потому, что Пушкин одухотворил отрывок из пьесы Вильсона новым идейно-психологическим содержанием и одновременно с помощью уже известных нам тонких композиционных приемов сообщил данному отрывку ту соразмерность, стройность, гармоническую уравновешенность и завершенность, которые составляют отличительную черту подавляющего большинства его художественных созданий. В пьесе Вильсона переведенная Пушкиным сцена не заканчивается уходом священника. После его ухода следует любовное объяснение между Вальсингамом и Мери; затем происходит резкое столкновение между молодым человеком, продолжающим издеваться над ушедшим священником, и Вальсингамом, за него заступающимся. Оба хватаются за мечи. Появляющиеся в этот самый момент главные персонажи «романтичен ской поэмы» Вильсона Франкфорт и Вильмот разнимают дерущихся, ио те шепотом уславливаются о новой встрече в полночь на кладбище. После этого пирующие расходятся, и сцена заканчивается диалогом между Вальсингамом и Франкфортом, который только что прибыл в Лондон и бродит по городу, страшась зайти в родной дом, потому что не знает, не умерла ли уже его мать от чумы. Все это продолжение сцены, занимающее около четвертой ее части, Пушкин вовсе отбрасывает. Это дало ему возможность отграничить данную сцену от всей остальной пьесы, ибо как раз в отброшенной ее части завязывались фабульные узлы, развязка которых давалась только в дальнейшем: условленная встреча-поединок между Вальсингамом и молодым человеком происходит в пятой сцене второго акта; причем Валь-сингам убивает продолжающего все время кощунствовать Фицжеральда, как зовут молодого человека; в это время к свежевырытой могиле приближается похоронная процессия в сопровождении священника, Франкфорта, Вильмота и главной героини пьесы Магдалены с гробом, в котором покоится прах матери Франкфорта. Помимо того, отброшенное Пушкиным продолжение вносило в характеристики персонажей ряд конкретных штрихов. Так, из него выяснялось, что председатель пира Вальсингам — моряк, капитан королевского флота; молодой человек — ирландец, и Вальсингам испытывает к нему в связи с этим острое чувство национальной неприязни; равным образом, молодой человек —
убежденный безбожник, а Вальсингам — верующий. Между тем во всех «маленьких трагедиях» Пушкина в центре внимания — трагическое столкновение, конфликт не столько лиц, сколько противоположных человеческих натур, характеров. Поэтому, раскрывая внутренние переживания действующих лиц (в особенности главных персонажей типа барона Филиппа) во всей их сложности и трагической противоречивости, Пушкин придает самим их образам чаще всего нарочито обобщенный характер. Именно так даны им и персонажи «Пира», число которых, отбросив конец сцены, он уменьшает с семи до пяти. Значительно сокращает Пушкин и эпизод с появлением священника, вовсе опуская, чего он не делает в других местах, ряд реплик как самого священника, так и молодого человека и Вальсингама. В результате в пушкинском «Пире» перед нами в основном четыре персонажа — председатель пира, молодой человек, Мери, Луиза, которые образуют две симметричные пары характеров, как бы контрастно подчеркивающие друг друга. По контрасту с юношеским легкомыслием молодого человека резче выступает могучая, незаурядная натура председателя пира — человека полной зрелости, трагического жизненного опыта, больших страстей и глубоких переживаний. «Бабьи» черты Луизы — ее мелкая злость, зависть к успеху подруги — оттеняют женственную прелесть образа Мери. Все это дастся Пушкиным в основном на материале текста Вильсона.
