Образы борцов за народное дело в поэме «Кому на Руси жить хорошо»
Особое место в поэме занимают образы борцов за народное дело. Таковы Ермил Гирик, попавший в острог за защиту интересов крестьян, Савелий, богатырь святорусский, и разбойник Кудеяр. Савелий — один из тех крестьян, которые «за вотчину стояли хорошо». Это бунтарь, которого не сломили ни каторга, ни ссылка. Он «гнется, да не ломится, не ломится, не валится». Когда иссякает народное терпение, крестьяне, подобные Савелию, поднимаются на открытую борьбу с угнетателями. Так было и с Савелием, который «в землю немца Фогеля. живого закопал».
Стоит из меди кованный.
Точь в точь Савелий дедушка.
Мужик на площади.
Борцом за униженных и бесправных является и разбойник Кудеяр. Убийство угнетателя, по мнению Некрасова,- святое дело; Кудеяру, убившему угнетателя, пана Глуховского, прощаются все грехи. Некрасов видел и теневые стороны крестьянской жизни: суеверие, невежество, пьянство. Они порождены «крепью» и исчезнут, когда исчезнут последние остатки крепостного права. Не все крестьяне являются протестантами и бунтарями, есть и такие, которые свыклись со своим бесправным положением. Некрасовская муза была «музой мести и печали», и поэта не могло не возмущать долготерпение части народа. Особенно много таких добровольных рабов среди дворовых:
Люди холопского звания — Сущие псы иногда.
Чем тяжелей наказан ля, Тех им милей господа.
С негодованием рисует Некрасов таких холопов: в главе «Счастливые» — дворового князя Переметьева, в главе «Последыш»- Ипата, слугу князя Утятина. Первый «счастлив» тем, что у князя Переметьева он был «любимый раб». Этому «счастливцу» странники сурово заявляют:
«Проваливай! У нас вино мужицкое. Простое, не заморское. Не по твоим губам!»
Образ Ипата, лакея князя Утятина, прекрасно раскрывается его собственными словами: «Я князей Утятиных холоп — и весь тут сказ!» Образ этого «чувствительного холуя», с восторгом вспоминающего об издевательствах барина над ним, вызывает отвращение поэта. Ипат — один из тех, по выражению Герцена, «фанатиков рабства», о которых Белинский впоследствии писал: «Раб, у которого слюнки текут, когда он самодовольно описывает прелести рабской жизни и восторгается добрым и хорошим господином, есть холоп, хам» (В. И. Белинский, Сочинения, т. 13, стр. 38).
С особенным гнезом писал Некрасов о тех крестьянах, которые способны предать своих братьев по классу. Таков староста Глеб, из корысти согласившийся уничтожить вольную, данную его барином крестьянам:
На десятки лет, до недавних дней,
Восемь тысяч душ закрепил злодей
«Многокручинкой», «многострадальной» женщине крестьянке нет счастья на Руси — к такому выводу приводит Некрасов читателя. О том же говорит странникам и сама Матрена Тимофеевна: «Не дело — между бабами счастливую искать».
Но мучительная, полная лишений и страданий жизнь не принизила характера крестьянки, не превратила ее в бессловесную покорную рабыню. В ней зреет протест, она живет «с гневом на сердце», помнит, что «обиды смертные» прошли по ней «кеотплаченные». «Я потупленную голову, сердце гневное нашу»,- говорит Матрена Тимофеевна.
Этот святой гнев — залог грядущего счастья русской женщины, в душе которой таятся сокровища добра, любви, верности, ума и благородства. Вот почему, как ни велика скорбь поэта, когда он думает о бесправной жизни придавленной горем русской крестьянки, он твердо верит в ее будущее.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)