Образ антигероя и средства его создания в комедии Н. В. Гоголя «Ревизор»
Самой яркой иллюстрацией служат мечты городничего о будущей жизни в качестве тестя великого человека. И он, и Анна Андреевна представляют себе не просто роскошь, но такую роскошь, которую унижает их теперешняя жизнь, их теперешние знакомства. Антон Антонович рисует картину: «.Поедешь куда-нибудь — фельдъегеря и адъютанты поскачут везде. Хе, хе, хе, вот что, канальство, заманчиво!» Таким образом, мы видим, что представления Хлестакова и Сквозник-Дмухановского о шикарной жизни в основном совпадают. Ведь хлестаковские «тридцать пять тысяч
Итак, образ Хлестакова явился гениальным художественным обобщением Гоголя. Объективный смысл и значение этого образа состоят в том, что он представляет собой нерасторжимое единство «значительности» и ничтожества, грандиозных претензий и внутренней пустоты. Хлестаков представляет собой концентрацию черт эпохи в одном человеке. Вот почему жизнь эпохи отразилась в «Ревизоре»
И несомненно бы провалился. Хитрость, продуманная ложь не обманули бы внимательного городничего. Он бы нашел слабое место в заранее созданной выдумке, недаром горди! тся Антон Антонович: «Тридцать лет живу на службе; .мошенников над мошенниками обманывал. Трех губернаторов обманул!» Городничий не мог предположить в Хлестакове лишь одного — чистосердечия, неспособности к сознательной, продуманной лжи.
А между тем это одна из основных черт Хлестакова, делающая его героем «миражной- интриги. Внутренняя пустота делает его поведение совершенно непредсказуемым: в каждый данный момент он ведет себя так, как «получается». Его морили голодом в гостинице, над ним висела угроза ареста — и он льстиво молил слугу принести хоть что-нибудь поесть. Несут обед — и он прыгает на стуле от восторга и нетерпения. При виде тарелки супа Хлестаков забывает о том, как минуту назад униженно клянчил еду. Он уже вошел в роль важного господина. «Ну, хозяин, хозяин. Я плевать на твоего хозяина!» Совершенно справедливо комментирует суть этого образа Манн, исследователь творчества Гоголя: «Он, как вода, принимает форму любого сосуда. У Хлестакова необыкновенная приспособляемость: весь строй его чувств, психики легко и непроизвольно перестраивается под влиянием места и времени».
Хлестаков соткан из противоречий. Безумное, алогичное вранье Хлестакова по сути глубоко соответствует времени принципиального алогизма. Хлестаков — фигура общечеловеческая, но этот тип достиг апогея в николаевскую эпоху, достойно и полно иллюстрирует ее, раскрывая глубинные пороки этого времени. Чиновники прекрасно видят, что он глуп, но высота чина затмевает любые человеческие качества.
В каждом из персонажей пьесы немало хлестаковщины. Таков авторский замысел. Потому Хлестаков и главный герой, что его черты присущи каждому человеку в той или иной степени.
Самой яркой иллюстрацией служат мечты городничего о будущей жизни в качестве тестя великого человека. И он, и Анна Андреевна представляют себе не просто роскошь, но такую роскошь, которую унижает их теперешняя жизнь, их теперешние знакомства. Антон Антонович рисует картину: «.Поедешь куда-нибудь — фельдъегеря и адъютанты поскачут везде. Хе, хе, хе, вот что, канальство, заманчиво!» Таким образом, мы видим, что представления Хлестакова и Сквозник-Дмухановского о шикарной жизни в основном совпадают. Ведь хлестаковские «тридцать пять тысяч одних курьеров» ничем не отличаются от фельдъегерей и адъютантов, которые в мечтах городничего «поскачут везде». И главное, Сквозник-Дмухановский так же рад выдвинуться над мелкой сошкой и городничим, представив себя генералом.
Итак, образ Хлестакова явился гениальным художественным обобщением Гоголя. Объективный смысл и значение этого образа состоят в том, что он представляет собой нерасторжимое единство «значительности» и ничтожества, грандиозных претензий и внутренней пустоты. Хлестаков представляет собой концентрацию черт эпохи в одном человеке. Вот почему жизнь эпохи отразилась в «Ревизоре» с огромной силой, а образы гоголевской комедии стали теми художественными типами, которые позволяют яснее понять социальные явления того времени.