А. И. Герцен блестящий публицист философ талантливый критик
Александр Иванович Герцен родился в Москве накануне Отечественной войны 1812 г. Его «колыбельной песней», «детскими сказками». (4, 20) были, как он сам отмечал, рассказы о пожаре Москвы, о героизме русских войск, народа. Память о войне 1812 г. стала одним из факторов формирования патриотических чувств будущего писателя. Большую роль в духовном развитии Герцена сыграло знакомство с вольнолюбивой лирикой Пушкина и поэзией декабристов. Казнь руководителей декабристского восстания разбудила душу юного Герцена от «ребяческого сна». В 1827
Герцен, как и Белинский, шел от идеализма к материализму. Но ему удалось избежать «примирения» с действительностью, хотя все поиски были направлены на ее познание.
Он глубоко изучил философию Канта, Шеллинга, Гегеля, но не был удовлетворен абстрактностью их построений, оторванностью от реальной жизни. Основное назначение философии Герцен видел в пробуждении активных революционных сил общества. Этим целям не могла служить идеалистическая
В 40-е годы он еще надеется на передовое дворянство, ему кажется, что оно сможет стать основной революционной силой в России. И все же это заблуждение не помешало Герцену развернуть в 40-е годы блестящую критику основ помещичьего строя в повестях «Сорока-воровка», «Доктор Крупов», в романе «Кто виноват?». Вместе с Белинским Герцен ведет активную борьбу с либералами и реакционерами всех мастей. в
Январе 1847 г. Герцен и его семья выезжают за границу, во Францию, где назревали революционные события. Свои надежды на близкую победу демократии и социализма Герцен, как и многие передовые деятели его времени, связывал с активностью «третьего сословия» — буржуазии. Но его подстерегали жестокие разочарования. Революционность буржуазии оказалась мнимой. Французская буржуазия пошла на сговор с реакцией и предала интересы пролетариата. Июньская революция 1848 г. в Париже была потоплена в крови. Не поняв до конца смысла происшедшего, Герцен теряет веру в революцию. Он проклинает буржуазию и мещанство, приходит к выводу о том, что Европа не — способна решить вопросы социального переустройства. Ему даже кажется, что у цивилизации нет перспектив: «Меня просто ужасает современный человек. (.) весьма вероятно, что будущ