Черный монах, «Ионыч», Человек в футляре
Мы выбрали рассказы «Черный монах», «Ионыч», «Человек в футляре». Чехов завершает программу 10 класса, и, наверно, это очень верно. 11 класс начинается Серебряным веком, ребята из четких, понятных, расставляющих все по местам, объясняющих, предсказывающих классицизма и реализма погружаются в атмосферу символизма, акмеизма, имажинизма, декаданса, экзистенциализма и прочих «измов».
Это очень сложно — мир темного Хаоса, наслаждение им и стремление обрести Гармонию, мысли-метафоры, образы-символы, — и, если не будет предварительной
Однократного чтения недостаточно, слишком много пластов в этом небольшом рассказе. Согласитесь, дать детям задание перечитать — почти безнадежное дело, вряд ли кто-то из них засомневается в том, что при чтении что-то упустил, что повторное чтение откроет что-то
В чеховских рассказах не так много развернутых пейзажных зарисовок, да дети, как правило, пропускают их, но. этот рассказ, в общем-то, не изобилует вещными деталями-экспонатами, поэтому волей-неволей приходилось им копаться в тексте более тщательно — и находили. Кольцевое пейзажное оформление, несущее в себе психологические детали (в начале — «настроение, что хоть садись и балладу пиши», в конце — «какое согласие цветов, какое мирное, покойное и высокое настроение!»); пейзажи, сопровождаемые пением о «гармонии священной, нам, смертным, непонятной.», заставляют обратить внимание на то, как воспринимает тот же пейзаж Коврин, когда он нормален, с точки зрения обывателя: «Не замечая роскошных цветов. угрюмые сосны. неподвижные и немые.». Картина сада — это не просто место действия, это отражение душевного состояния героя. Как бы вы отразили это в виде экспоната? Удивительный букет был представлен в музейной экспозиции: среди зеленых веточек, мягких, сочно насыщенных, в центре поместили уродливо-корявые голые черно-коричневые ветки. И этот экспонат спровоцировал «посетителей» на философские размышления: что есть счастье и горе, гений и посредственность, жизнь и смерть, любовь и ненависть.
А можно ли представить в виде предмета оксюморонную деталь «изысканное уродство»! Она же была не только представлена, но и явилась объектом резкой критики посетителей, высказавших острое несогласие с точкой зрения музея: «изысканное уродство» — это сам Коврин, с его Черным монахом, гениальностью — сумасшествием. Ребят заинтриговало название рассказа, почти все его прочитали. Используя опыт предыдущего анализа чеховских произведений, класс настаивал, что никакая это не символическая деталь, что это обычная, присущая автору ирония, тем более что контекст подчеркивает: «Каких только тут не было причуд, изысканных уродств и издевательств над природой!», и знак восклицательный!
Конечно, такая экскурсия не уложилась в положенные 10 минут, постоянные вопросы, дискуссии (одна только расшифровка легенды о черном монахе, что он такое есть, в чем смысл его появления, трактовка этого образа-символа не на шутку грозила длиться бесконечно, разрасталась, как снежный ком, вынудила учителя вмешаться и прервать разгоревшийся спор предложением оставить свои мнения в Книге отзывов), рефлексия самих групп, на ходу вдруг начинавших менять ход рассуждений и даже переставлять местами предметы в экспозиции, — все это затянуло ее на целых два урока. А еще «Ионыч», «Человек в футляре». Но, согласитесь, учитель об этом может только мечтать — живой, неподдельный интерес, обсуждение на высоком эмоциональном накале, причем не голословная демагогия, а исходя из автора.
Символ — не символ. Ребята сами вышли на эту проблему: что можно считать образом-символом, что нет. А значит, символизм через полгода станет для них результатом естественного развития литературного процесса, а термин «символ» не будет пугать философской наполненностью и многозначностью.
Так проходит Мастерская всегда: рождается знание, но появляется новый вопрос, в свою очередь, порождая вновь незнание и жгучее желание узнать. Как говорил герой нашего рассказа Черный монах о цели вечной жизни: «Как и всякой жизни — наслаждение. Истинное наслаждение в познании, а вечная жизнь представит бесчисленные и неисчерпаемые источники для познания.» А это главное. Поэтому неудивительно,
Когда в Книге отзывов появляются такие вот записи:
А — Абсурдность жизни — бытия,
Н — Ничтожность, суетность, грызня,
Т — Тоска, любовь как нелюбовь,
О — Один — всегда один — и вновь
Н — Нарушен нужный судеб ход;
Ч — Честь, долг, достоинство — не в счет;
Е — Есть в мире истина иль нет,
Х — Хозяин жизни — раб примет?.
О — Об этом нет нужды узнать —
В — В неведенье приятно спать!
Думается, что такая форма организации урока, как «Экскурсия.», вполне перспективна, ведь музеи бывают разные, не только книги, но и слова (этимологические, например, этнографические, частей слов.), могут быть и географические, и физические. Тем и хороша Мастерская, что может вписать в себя все что угодно; дает волю для творчества и учителю, и ученику. Мастерскую не удается часто проводить по двум причинам: требует большой подготовительной работы и от Мастера, и от подмастерьев; кроме того, обучение в режиме диалога — это своеобразный праздник общения, общения друг с другом, с учителем, с книгой, когда возникает не просто необходимость в новом знании, а потребность в нем, причем срочно, сейчас. И именно это определяет дух, настрой Мастерской, а следовательно, и высокую результативность такой формы занятий.
А потом у учителя остаются все экспонаты в качестве наглядного пособия. Можно провести с их помощью зачетную работу по творчеству Чехова, можно использовать в качестве «вещественного доказательства» в уроке-игре «Чеховский детектив» — дети будут благодарны своим предшественникам за декорации этого маленького представления. В любом случае художественная деталь станет не просто абстрактным понятием; материализовавшись, она застрянет в памяти и всплывет в нужный момент, рождая ассоциации: «Черный монах» — черное солнце в «Тихом Доне» — «Черный человек» Есенина.; ЧУДО дарения себя не происходит с Онегиным, Печориным, «зорко сердце» у Татьяны, у Обломова.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)