Главная ⇒ 📕Толстой Л. Н ⇒ Виновна ли Анна Каренина

Виновна ли Анна Каренина

Эпиграф: Салон Анны Шерер был лишь мертвым островком посреди океана живой жизни. Мертвое море омывает небольшой островок живой жизни, которую олицетворяет образ Анны. Вспомним слова литературоведа В. Г Одинокова, на мысль которого, в романе «Анна Каренина» автор наделяет себя правом «вышестоящей инстанции»: меняет местами подсудимого и судей, реабилитирует и предъявляет обвинение, показывает отчуждение людей, субъективность и ограниченность их суждения, демонстрирует сложное многоголосие мыслей, взглядов. Вместе с тем старается

остаться в стороне, лишь бы не навязывать своей мысли, но имеет эту мысль и четко придерживается ее. Сформулируем один из главных вопросов романа: виновна ли Анна? Констатируем, что автор в произведении подает противоположные системы оценок. Одна из них — ее оправдывает (Долли: «В чем же она виновата? Она хочет жить. Бог вложил нам это в душу. Очень может быть, что и я бы сделала то же»). Другая — осуждает: «Гадкая, отвратительная женщина, без сердца. дурная женщина» (княгиня Щербацкая). Итак, по разным оценкам, Анна Каренина — «грешница» и «праздника».
Укажем, что в романе звучат мотивы мести, совести,

покаяние в грехах, раскрываются темы: «Человекоубийцы» (Вронский убивает любовью; Каренин — ненавистью: генеральная репетиция смерти — роды), «Обществоубийцы» (трагедия Анны — трагедия одинокости в духовно опустошенном обществе). Достоверно, приходим к выводу, что Анна — настоящий человек, вне шаблона.
Установим диалогическую связь Левина и Анны (оба не могут примириться со злом). В ходе поиска ответа на главный вопрос произведения («Виновна ли Анна?») обратимся к эпиграфу, который сыграет определяющую роль в раскрытии главной мысли произведения: «Мнет отмщение, и Аз воздам». Приведем разные варианты его толкования литературной критикой. Так, современник романа М. Громека выдвигает версию христианского обвинения главной героини: нельзя строить свое счастье на несчастье другого человека («Анна забыла любовь и бога и умерла»). Поэтому образцом терпеливости для критика выступает в произведении Долли, которая была способна на «скромный и высокий подвиг любви без счастья». Тем не менее в произведении мы не найдем авторского подтверждения этой мысли. Наоборот, мы найдем убедительные примеры уродливости жизни без счастья, родственных отношений без любви. Автор доказывает неестественность объединения двух антиподов — Анны и Каренина.
Толстой опосредованно доказывает несправедливость обвинений относительно того, что Анна отважилась на трагедию разрыва своей семьи ради «своей плоти». Так как для нее любовь заключалась в стремлении жить всеми человеческими чувствами, жить в согласии с миром, его красотой, его правдой, любить весь мир и ощущать любовь мира к себе. Так как тогда Толстой вложил бы идею произведения в уста Алексея Александровича, который настаивал на том, что Анна имела бы получить «возмездие за свое преступление». И целиком закономерно главная мысль романа совпадали бы с шутливой эпиграммой Некрасова:
Толстой, ты доказал с терпеньем и талантом, Что женщине не следует «гулять» Ни с камер юнкером, ни с флигель адъютантом, Когда она жена и мать. Нельзя Анну противопоставлять Долли. Так как не аскеза владеет душой Долли, а любовь к своему легкомысленному мужчине. Вместе с тем она прекрасно понимает ошибочность своих убеждений относительно смысла супружеской жизни только ради детей. Тем не менее по своей природе Долли не способна на бунт. Разве что мысленно. Толстой в изображении образа Долли использует яркую выразительную деталь, которая вступает у противоречие с сущностью жизни героини, ее мыслями и словами — «костлявые руки», которые она все время нервно сжимает. Эти костлявые руки и говорят горькую правду о настоящей жизни Долли, что потеряла молодость в служении мужчине, который постоянно предавал ее и детей.
Так же, как и М. Громека, понял эпиграф и содержание романа А. В. Луначарский («Ты так живи, чтобы никому не сотворить страданий. Если тебе самому нельзя добиться счастья иначе, как отдавив комуто лапу, — откажись от своего счастья»). Но в отличие от него Луначарский защищает Анну. Критик не соглашается с такой «контрреволюционной теорией». «Нельзя страдания людей, совершенно неценных, совершенно ненужных, ставит в качестве страшного барьера против себя».
Он, в первую очередь, возражает наличие в произведении любой «контрреволюционной теории». Подруге, предъявляет обвинение Луначарского в механистическом отождествлении этики индивидуального поведения человека с этикой социального поведения класса. В отличие от М. Громеки, критик В. Вересаев в работе «Живая жизнь» выдвигает свой вариант осуждения Анны: «Анна изменила мужу, бросила сына и сделалась «потерянной женщиной. Достойный выход для Анны был только один: принять прощение мужа, задавить отвращение к нему и возвратиться в прежнюю ложь, мрак и узаконенный позор. Анна этого не сделала — и гибнет. Но люди не должны бросать в нее камнями. «Высший нравственный закон» и без того карает ее жестоко».
Отголосок того, что Толстой считает гибель суровым и все же справедливым наказаниям для Анны Карениной, наблюдаем в литературоведении и до сих пор.
Так, на мысль современного русского критика — автора вступительной статьи к роману Л. Толстого «Анна Каренина» Александра Гулина, страсть, которая овладела Анной и заставила пойти на жертвы, не принесла желанного спасения, а подтолкнула героиню к пропасти. «Супружеская измена — всегда преступление», — утверждает О. Гулин. Чувства, которое захватило Анну и Вронского, было преступным за своей сущностью из общечеловеческих и христианских позиций. Клеймо греховности тяготело над любовниками. «Страсть не имеет другой цели, как получение собственного удовлетворения». Это чувство с самого начала было эгоистичным. «На страницах «Анны Карениной» дьявол — не языковая фигура, не метафора, а довольно реальная сила, которая борется с Богом за живую человеческую душу». «Пожалуй, не только у Толстого, но и во всей мировой литературе невозможно найти ничего подобного этой картине крайней бесовской одержимости».
Вместе с тем О. Гулин называет Анну Каренину только изменницей божьих законов, но и жертвой морального хаоса, которым был охваченный мир вокруг нее. Сохранить себя, удержаться на праведном пути было нелегко. Таким моральным примером, по мнению литературоведа, в романе выступает Долли, которая терпеливо и с любовью несла свой крест.
Левин — в определенной мере двойник Анны, на мысль Гулина, — на пути поисков: от атеиста — к религиозным верованиям. Относительно судьбы Левина, то роман имеет открытый финал. Подобьем итоги. Анну осуждали и осуждают за равнодушие к Каренину, за недостаточную любовь к Вронскому, так как критике тяжело отказаться от упроченного представления о наказании Анны как основы романа. Да и эпиграф в сочетании с гибелью героини будто обязует найти и доказать субъективную вину Анны. Для лучшего восприятия, понимание и запоминание этой информации следует занести ее в таблицу «Образ Анны Карениной в литературной критике» и в ходе анализа вместе с учениками поэтапно заполнять таблицу цитатами из произведения в подтверждение каждой из мыслей.

(1 votes, average: 5,00 out of 5)