Кем быть?
Не так давно я получил по электронной почте неожиданное письмо от моего бывшего ученика Леши, который уже год как ушел из нашей школы и куда-то запропал. Оно было совсем коротеньким: «Я к вам пишу по одному вопросу: кто такой Учитель Литературы для своих учеников?»
Что прикажете ответить? Я выдавил что-то из себя маловнятное и поинтересовался, а чего это, собственно, припекло? Оказалось, что Леша, гуляючи по улице со своим другом-одноклассником Антоном, вдруг представил, что судьба ему — быть учителем. Тогда Антон спросил: а кто это такой
Тогда Леша подумал и «сказал ему, что учитель литературы — прежде всего друг своего ученика и уже потом он что-то знает о жизни, о мире, о литературе». Тогда Антон…
Короче, результат этого платоновского диалога через пару дней пришел мне по той же почте в виде короткой выжимки. Читайте, коллеги! У нас есть еще время поразмышлять над этими словами.
«Ввиду идеологичности предмета «литература» учитель неизбежно имеет дело с мировоззренческими вещами. Также он неизбежно учит не только литературе. Так как литература, по точному выражению
Поскольку, по Лотману, структура и сущность языка изоморфна и изофункциональна структуре и сущности культуры, он учит и культуре. Он учит ориентированию в культурном пространстве — то есть тому, что является неизбежной основой мира наших отношений, мира наших поступков.
Отсюда — очень серьезная ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. Которую надо на себя взять и которую надо нести. Гуманитарные предметы обладают одной спецификой — ресурсом рождения новых смыслов, актуальных не только для одного человека, но для коллектива. Коллектива класса, например.
Учитель литературы вольно или невольно создает некое поле. Поле общего смысла, со-бытия, общих текстов, общих высказываний. И почти все рождается в этом поле под влиянием его энергии .
И главное. Литература учит тому, что жизнь богаче литературы, богаче наших представлений о ней. И этим она прекрасна.
Поэтому очень важно не подменить жизнь литературой и литературу жизнью. Учителю литературы очень важно показать и ограниченность своего предмета».
Вот какие разговоры, оказывается, могут вести на досуге эти «русские мальчики» о нас, родимых…