История создания произведения Герцена «Былое и думы»
«Кто мог пережить, тот должен иметь силу помнить». Мужество памяти, к которому призывал Герцен, самому ему было присуще вполне и стояло у истоков замысла «Былого и дум». За какие-нибудь несколько лет, с 1848 по 1852 год, он пережил духовный переворот, интенсивность и последствия которого по праву были охарактеризованы как «духовная драма» Герцена.
Тогда же из своей большой семьи, состоящей из четверых детей, жены и матери, он теряет мать, сына и жену. Мать и сын погибли в море при кораблекрушении, жена ушла из жизни при обстоятельствах,
Поражение революции 1848 года, послужившее причиной духовного кризиса, утрата близких обостряют у Герцена чувство одиночества. Поселившись в Лондоне, он заново переживает события последних лет своей семейной жизни. Желание написать «ме-муар о своем деле» становится, по признанию Герцена, «фонетическим», непреодолимым. В своей трагедии он усматривает черты, связывающие ее с широким кругом фактов общего характера, с типологическими явления современной ему жизни Запада, с непознанными закономерностями человеческих судеб.
Такое понимание задуманного
Свою читательскую аудиторию Герцен видел прежде всего на родине. «Былое и думы» изначально создавались для России, были вкладом в ее духовный опыт, и в этом смысле Герцен правомерно поставит свои записки рядом с изданием Вольной русской типографии, когда напишет: «Надобно было во что б ни стало снова завести речь с своими, хотелось им рассказать, что тяжело лежало на сердце». Писем не пропускают — книги сами пройдут; писать нельзя — будут печатать; и я принялся мало-помалу за «Былое и думы» и за устройство русской типографии».
Поиски Герцена, революционера и мыслителя, не могли не выходить за рамки собственно художественной практики. Путь от ранних автобиографических произведений к «Былому и думам» был путем от романтического понимания личности к ее реалистическому воссозданию, от либеральных иллюзий к революционному демократизму. Характеризуя эпоху, непосредственно предшествовавшую началу работы над «Былым и думами», Герцен указывал на идейно-политические переломы, исторические катаклизмы как на одну из главных причин широкого обращения к мемуаристике в Европе. «С внешней стороны, — писал Герцен о времени, последовавшем за революцией 1848 года, — своеволие власти, казни.
С внутренней — роздумы человека, который, прошедши полгода, начинает догадываться, что он ошибся, и вследствие того перегибает свое прошедшее, близкое и далекое, принимает былое и считает его с настоящим.
Меньше всего речь идет в «Былом и думах», которые изначально создавались для России, о пассивном приятии всего, что произошло. Напротив, примирение здесь — это тоже мужество, это умение видеть все таким, каким оно является на самом деле.
Задумываясь над тем, имеет ли он право сделать свою собственную жизнь достоянием гласности, Герцен подходит к проблеме с двух точек зрения. С одной стороны, как писатель-реалист, от считает все сферы жизни достойными изображения. В предисловии к английскому изданию «Былого и дум» 1855 года Герцен создает нечто вроде декларации, в которой существенна одна фраза: «Вполне достаточно быть просто человеком, у которого есть что рассказать и который может и хочет это сделать».
«Былое и думы» — произведение, достигшее лучших образов художественной литературы своего времени. С большим совершенством оно выразило те стремления к возможно полному изображению себя и действительности, которые давно уже зрели в литературе вообще и мемуарно-автобиографической литературе в частности.
Значимость произведения для революционной борьбы, исторический интерес, самораскрытие личности составляют тот комплекс требований, который выработался у Герцена по отношению к мемуаристике к началу работы над «Былым и думами» и окончательно сформировался в процессе творчества.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)