Донозо Кортес
Упомянутые нами ораторы — Олозага, Гонзалес Браво и Риос-Розас — были прежде всего государственными деятелями, принимавшими непосредственное участие в борьбе политических партий; но Донозо Кортес не подходит к этой категории и потому нам следует взглянуть на него совершенно с иной точки зрения.
Известности среди испанского общества он приобрел главным образом своими лекциями в Атенее, на той самой кафедре, которую долго занимал Гальяно. Одаренный большим ораторским талантом, каким-то внушительным величием речи, он прошел свой не
Переход от юности к возмужалому возрасту совпал y него с тем моментом, когда смерть Фердинанда ТИИ повергла Испанию во все ужасы междоусобной гражданской войны. Сначала он поддался было либеральным стремлениям, ратуя в пользу регентства королевы Христины, но потом стал уклоняться мало-помалу наконец перешел на сторону католической реакции, сделавшись, горячим поклонником таких французских писателей, как Боналд, де-Местр и другие, которые, не задумываясь,
Никто, кажется, больше и горячее его не содействовал обращению правительства Изабеллы II от первоначального антиультрамонтанскаго направления к некатолическому, которое особенно сильно проявляется в последний период ее царствования. Провозглашение республики во Франции после переворота 1848 года, очевидно, возмутило выше всякой меры эту пылкую натуру, проникнутую стремлением к порядку, к умственной дисциплине, к неуклонной правильности взаимных отношений, неосуществимым желанием провести всех людей под один общий тип.
Он даже никогда и не думал искать примиряющего начала между старым религиозным чувством и новым мировоззрением, созданным открытиями науки. Среди своих доверчивых слушателей, не особенно глубоко изучивших законы природы и более склонных к восприятию сильных впечатлений, чем логичных доводов, Донозо Кортес решился, при полном свете идей XIX столетия, выступить явным, систематическим противником человеческого разума, находя его слишком несовершенным и ненадежным критерием для распознания истины: он говорил и часто повторял, что между разумом и заблуждением существует неразрывная связь.
За то Донозо Кортес может считаться одним из главных и самых горячих инициаторов того католического движения, что привело к Силлабусу и признанию непогрешимости папы.
Трудно понять, как этот человек, проникнутый такими идеями, во всю свою жизнь мог оставаться неизменным приверженцем королевы матери, находясь при ней в качестве секретаря. Его настоящее место скорее бы должно быть среди раклистов, королева же Христина, волей-неволей, постоянно являлась выразительницей либерализма, потому что и самым троном своим была обязана сильной поддержке людей, преданных свободе и прогрессу. Следовательно, продолжать служит ей официально и в тоже время открещиваться от всех идей революции, ратовать против либерализма во всех его проявлениях, объявлять себя врагом демократических доктрин, не значило ли это противоречить своим убеждениям, создавать себе разлад между словом и делом?
Испании вообще труднее, чем всякой другой стране освободиться от ига католицизма, угнетавшего ее в течение стольких веков; воспитанная инквизицией, она отучилась от серьезного мышления, и современные идеи представляются ей лишь красивыми фразами, которыми можно играть, не проникаясь их внутренним значением. Поэтому для нее особенно опасны все эти туманные ораторы, что стараются своими восхвалениями прошлого снова завербовать ее в ряды воинствующей Церкви, поставить под знамя св. Терезы и Лойолы.
Так и Донозо Кортес, при помощи своего несомненного ораторского таланта, имел очень сильное и вредное влияние на испанскую нацию; он создал целую школу, ему долго подчинялись даже и такие умы, как, например, Кастелар, известный впоследствии за самого ярого поборника демократических идей, нарождавшихся в Испании. Книга Донозо Кортеса, озаглавленная Опыт изследования католицизма, либерализма и социализма Ensayo sobre el catolicismo, el liberalismo y el socialismo, considerados en sus principios fundamentales. Barcelona, 1851 r. представляет нечто совершенно непереваримое для всякого, кто хоть сколько-нибудь причастен прогрессивному движению современной науки. J
Что же можно сказать вообще об ораторе, который отвергает в самом принципе человеческий разум, обрекая его на вечное, безнадежное бессилие в деле распознавания истины?
Такой оратор, по нашему мнению, пожалуй может увлечь, очаровать величавой красотою, образностью выражений, изяществом и богатством языка, возвышенностью чувства, но убедить, доказать, удовлетворить требованиям здравой логики, это уж не в его силах.
Когда, в тиши кабинета, вы станете глубже проникать в это риторическое творчество, отбрасывая все его внешние украшения, перед вами восстанет давно известный, несимпатичный образ, образ Игнатия Лойолы, стремящегося, при помощи своего иезуитского ордена, подчинить своей мертвящей власти все живое, привести всех людей к неподвижности трупов, perinde ac cadaver.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)