СТАЛИНСКОЕ ВРЕМЯ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ПОЭЗИИ
Давно отцами стали дети,
Но за всеобщего отца
Мы оказались все в ответе,
И длится суд десятилетий,
И не видать еще конца.
А. Твардовский.
На душе почему-то смутно. Полумрак. За окном шелестят
Деревья, а в комнате слышен хриплый, надрывающий душу голос
Владимира Высоцкого: «А на левой груди — профиль Сталина.»
Память тотчас же рисует хитрое рябое лицо, густые усы, прячу-
Щие усмешку. Неужели этот самый человек, которому поклонялись
Десятки лет? Впрочем, почему поклонялись? Разве и сейчас мало
Его явных
Сталине такого безобразия не было!», «Сталин бы такого не до-
Пустил, расстрелял бы сразу!»,»Сталина бы на них!.»
Ближе к сердцу кололи мы профили,
Чтоб он слышал, как рвутся сердца,-
Тревожит Высоцкий. Я выключаю магнитофон. Надо подумать,
Что же это за время такое, когда люди добровольно умирали за
Палачей.
Что же почитать? Сегодня не хочется брать в руки публи-
Цистику с ее страшными цифрами. Лежит закладка во втором томе
Биографии Сталина Волкогонова. Но и он подождет сегодня. Да, я
Же взял в библиотеке роман-газету «Современная
Там? Ахматова «Реквием», Твардовский «По праву памяти», Гамза-
Тов «Люди и тени». Кто еще? Остальное потом.
«Реквием». Да, колокола должны звучать погребальным зво-
Ном, чтобы в такт им отвечали людские сердца: «Не повторится,
Не повторится, не повторится никогда!» Что же за время было?
Это было, когда улыбался
Только мертвый, спокойствию рад,
И ненужным привеском болтался
Возле тюрем своих Ленинград.
Да, лучше не скажешь, лучше сравнений и метафор не выду-
Маешь. Читая о несчастной судьбе женщины, у которой «муж в мо-
Гиле, сын в тюрьме», столь типичной в «страшные годы ежовщи-
Ны», веришь, что, действительно, «перед этим горем гнутся го-
Ры.».
От грудной, напевной лирики Ахматовой перехожу к чеканно-
Му стиху Твардовского.
. Когда кремлевскими стенами
Живой от жизни огражден.
Нет, это из поэмы «За далью — даль». А в журнале другая
Вещь — «По праву памяти». Хочется цитировать без конца, так
Трудно что-то выбрать. Вот это. О репрессиях.
. И званье «сын врага народа»
Уже при них вошло в права.
И за одной чертой закона
Уже равняла всех судьба:
Сын кулака иль сын наркома;
Сын командира иль попа.
. И все, казалось, не хватало
Стране клейменых сыновей.
Или вот еще о том, как детей заставляли отрекаться от ро-
Дителей. Да и вся поэма об этом:
. Той жертвы требовали строго:
Отринь отца и мать отринь.
Предай в пути родного брата
И друга лучшего тайком.
И душу чувствами людскими
Не отягчай, себя щадя.
И лжесвидетельствуй во имя,
И зверствуй именем вождя.
А что говорит об этом времени Гамзатов?
Ах, это время!
Лозунгам и фразам
Пустым и лживым не было конца.
И сокрушался от печали разум.
И ликовало сердце у глупца.
Журнал выпадает у меня из рук. Страницы, зашелестев, за-
Мелькали. Напоследок успел прочесть только строчки Твардовско-
Го:
Кто прячет прошлое ревниво,
Тот вряд ли с будущим в ладу.
Как хорошо, что мы узнаем правду.
. И хлещу я березовым веничком
По наследию мрачных имен.
Трагическим, мрачным, жестоким описывают поэты сталинское
Время. Не стоит нам сегодня жалеть о Сталине.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)