Волшебницы
3 марта в календаре сошлись две даты, два юбилея… В этот день родились Ирина Петровна ТОКМАКОВА и Ирина Михайловна ПИВОВАРОВА.
Живут в зоопарке тюлени-пловцы, Тюлени похожи, они близнецы. Как станут резвиться, ныряя, Подумаешь — целая стая: Спина — голова, Спина — голова… А их в самом деле — ДВА.
Обе — писательницы. Но — детские. Это важно.
Судьба тех, кто пишет для детей, изначально драматична: их творения, особенно стихи, могут быть общеизвестными, даже знаменитыми, но слава взрослых поэтов им, к сожалению, не грозит.
Хорошо, что юбилейный повод вновь дает возможность сказать добрые слова еще о двух замечательных мастерах или мастерицах — оба слова здесь будут правильными. Ибо, с одной стороны, детская литература требует особого усилия, особого мастерства: писать для детей нужно так же, как для взрослых, только лучше — выражение стало трюизмом, но оно неоспоримо. С другой стороны — такой литературе
И если относительно взрослой литературы совершенно права Зинаида Гиппиус: здесь по половому признаку не объединяются , то в литературе детской, в детской поэзии эта особая, материнская интонация просто необходима.
Возле речки, у обрыва, Плачет ива, плачет ива. Может, ей кого-то жалко? Может, ей на солнце жарко? Может, ветер шаловливый За косичку дернул иву?
Может, ива хочет пить? Может, нам ее спросить?
Это Ирина Токмакова. А вот — Ирина Пивоварова.
В домике круглом, В круглом Окошке Грела улитка На солнышке Рожки. Грела улитка На солнышке рожки, И разморило Улитку Немножко. Вот потянулась Лениво улитка, Вот затворила Улитка Калитку, Спрятала ключ И отправилась Спать В самую круглую В мире Кровать.
По-моему, это одна из самых пленительных русских речевок, с помощью которых можно бесконфликтно отправлять ребенка по месту постоянной ночной прописки. Причем с полным соблюдением толерантности и прав опять же ребенка.
А вот чего достигла с колыбельными Токмакова. Из личного. Примерно в середине 1990-х годов мне на день рождения сделали шутливый подарок — книжку-подушку «Спокойной ночи!». Да-да, самую настоящую книжку в двенадцать страниц, с иллюстрациями, стихами и даже с закладкой.
Да-да, самую настоящую подушку — ведь каждый из шести листов этой замечательной книжки изготовлен как наволочка, в которую помещен мягкий материал — правда, не пух, не перо, но ведь и современные всамделишные подушки сплошь и рядом не перово-пуховые, а синтепоновые, что ли. Шутки шутками, но оказалось, на этой подушке очень даже приятно спать. В этом я убедился в тот же вечер, вернувшись домой после празднования дня рождения, и потом не раз убеждался; особенно она помогает в состояниях приподнятого настроения: уложил на нее буйную голову — и спишь младенцем.
В подушке, вообще-то предназначенной для детей , была педагогическая удачная хитрость — ибо на ее страницах напечатаны как раз стихотворения Ирины Токмаковой, и, разумеется, непревзойденный «Крошка Вилли-Винки».
Кpошка Вилли-Винки Ходит и глядит: Кто не снял ботинки? Кто еще не спит? Стyкнет вдpyг в окошко Или дyнет в двеpь: Вилли-Винки кpошка Лечь велит в постель. Где ты, Вилли-Винки? Влезь-ка к нам в окно.
Кошка на пеpинке Спит yже давно, Спят в конюшне кони, Hачал пес дpемать, Только мальчик Джонни Hе ложится спать.
Шедевр! Я намеренно назвал это поэтическое переложение шотландской народной песенки стихотворением, ибо Ирина Петровна сделала его совершенно русским, звучащим на родном языке, несмотря на Вилли-Винки и Джонни. Тоже чудо детской поэзии!
Собственно, она и начала с переводов. Вначале — как лингвист, выпускница филфака МГУ, аспирантка по общему и сравнительному языкознанию, переводчица. Служебные переводы, переводы для себя, «для души»… В какой-то момент муж, замечательный книжный Художник Лев Токмаков, понял, что стихи эти нужны не только ему с женой и их сыну.
Он стал первым, как сейчас говорят, менеджером Токмаковой и ее главным — думаю, самым лучшим — иллюстратором.
Ночью темень. Ночью тишь. Рыбка, рыбка, где ты спишь? Лисий след ведет к норе, След собачий — к конуре.
Белкин след ведет к дуплу, Мышкин — к дырочке в полу. Жаль, что в речке, на воде, Нет следов твоих нигде. Только темень, только тишь.
Рыбка, рыбка, где ты спишь?
Конечно, Токмакова знает, где спит рыбка, узнала, как и герой другой памятной всем шотландско-токмаковской песенки , но что-то же еще там происходит, под этой водной, речной или озерной гладью?! Вступает Ирина Пивоварова.
Вечером над озером Ходит белый пар, — Это рыбы в озере Ставят самовар.
А почему бы нет? Филолог Ирина Токмакова играет со словами, созвучиями и вместе с тем выверяет рифмы и ритмы .
А Ирина Пивоварова по образованию художница . И в стихах главенствует именно взгляд художника, его особая зоркость, умение в обыденном разглядеть что-то непривычное, может быть, странное.
Как-то в разгаре Цветущего лета Маленький Черный Ученый Жучок Сшил себе платье Из лунного Света… Видите, Во-он пролетел Светлячок?
Порой кажется, что Пивоварова устанавливает в своих стихах более сложные отношения между ребенком и миром, чем те, что изображаются Токмаковой. Нет, Токмаковой не проще, ей как раз сложнее: ведь она исходит не столько из индивидуальных ассоциаций и углов зрения, а из многих традиционных начал, в том числе и словесно давным-давно выраженных. Но как убедить в их вечной необходимости?
Мою лошадкy пони Зовyт Малютка Гpей. Соседка наша в гоpод Поехала на ней. Она его хлестала И палкой, и кнyтом.
И под гоpy, и в гоpy Гнала его бегом. Hе дам ей больше пони Hи нынче, ни потом, Пyскай хоть все соседи Пpидyт пpосить о том.
Вот и решайте, кто здесь жадина?!
У Пивоваровой тоже есть стихотворение про пони.
Был хороший Крошка пони, Только очень Плохо ел. Он за завтраком Брыкался, Он за ужином Ревел. Смотрит Мама — Дело плохо.
Повела его к врачу. Повела его к врачу Ферапонту Лукичу…
История пони, у которого пробудился аппетит именно на приеме у врача, забавна, даже простодушна, но, как всегда у Пивоваровой, она расцвечена странностями , отчего и выходит за пределы морали о необходимости «кушать манную кашку».
Если попытаться сказать коротко: Токмакова тяготеет к изображению личности ребенка в ее отношениях с миром, для Пивоваровой главный интерес в том, как этот мир личностью воспринимается.
Труд в детской литературе не то чтобы неблагодарен, но во всяком случае непредсказуем — на что откликнутся Дети?! Все ли можно выразить в стихах? Обе Ирины — а это имя восходит к древнегреческому мир — взялись за прозу.
Повести-сказки — «Аля, Кляксич и буква А», «Аня и Антон в стране цифр», «Может, нуль не виноват?» Токмаковой, «О чем думает моя голова», «Превращение фарфоровой свинки» Ирины Пивоваровой…
И — есть контакт! Их книги, стихотворные и прозаические, переиздаются, они — в круге детского чтения, они — с нами. И сегодня с благодарностью склоним головы в память об Ирине Михайловне, она скончалась совсем молодой , и пожелаем новых творческих взлетов Ирине Петровне!
А теперь — подхватывайте! Начали Токмаковой, закончим — Пивоваровой.
Я тебе открою тайну, Никому не говори! Если рано ты проснешься, Если встанешь до зари, Если тихо выпьешь чаю, Если выйдешь из дверей, Если ты пойдешь направо, А потом чуть-чуть левей, Обогнешь большой колодец, Обойдешь засохший пруд… Там, у старой Водокачки Под забором Две собачки Громко косточку Грызут!
(1 votes, average: 5,00 out of 5)