Отаман Зелений
На фоне противостояния красных и белых во второй половине 1918 года на авансцену выходят атаман Зеленый и его последователи, не признавая ни одну, ни другую концепцию, требуя крестьянской вольницы, настоящего ресурсного состояния украинского народа и провозглашая себя зелеными.
Данило Илькович Терпило родился 10 января 1887 года в селе Триполье на Киевщине. Отец будущего партизанского лидера Илько Лаврович Терпило происходил из крепостных крестьян и был плотником. Родители Варвары Павловны, матери Зеленого, — из казацкого рода. В семье
Отец пытался пятерых сыновей обучить плотницкому мастерству и старшего, Данила, брал с собой на заработки. Сам Данило в раннем детстве окончил церковно-приходскую школу и два класса земского училища — по тем временам для села это было достаточно серьезное образование.
В 1905 году 18-летний парень стал членом партии эсеров. К тому времени эта партия была одной из самых радикальных и самых влиятельных партий на левом политическом фланге. Эсеры демонстрировали склонность к действию, к самопожертвованию. Прямые последователи народовольческой традиции, эсеры более остальных политических
Земля должна быть разделена между теми, кто ее обрабатывает, землю надо раздать крестьянам — эти основополагающие принципы привлекали внимание к эсерам крестьян. И потому эсеры были сильны в аграрных регионах, в том числе в Украине. Позже — в октябре тысяча девятисот семнадцатого года — ради создания коалиционного правительства с левыми эсерами большевики пошли на принятие Декрета о земле — типично эсеровского декрета.
А тогда, в 1905 году, Данило Терпило организовал Трипольский кружок социалистов-революционеров. В дни революции он поднял восстание в Триполье, жестоко подавленное властями. Лучший друг Данилы, Мирон Зеленый , погиб в этой борьбе. Сам Данило некоторое время прятался в лесах, а потом вышел, думая, что опасность миновала.
После наступления столыпинской реакции революционеров подвергли репрессиям. Арестовали и Данила. Его судили и за причастность к революционным волнениям выслали в село Холмогоры Архангельской губернии.
В 1914 году Данило вернулся в Триполье — и сразу же был мобилизован в действующую армию, на Западный фронт. Служил в чине прапорщика писарем 35-го корпуса. При этом умудрился стать Георгиевским кавалером, где и при каких обстоятельствах он получил крест за мужество — не известно. В тысяча девятисот семнадцатого году — как и многие в ту пору — бросил службу и вернулся домой. Дезертировал.
Хотя в те времена это не считалось предательством или нарушением воинского долга. Шла революция. Государства, перед которым принимали присягу — Российской империи, — не существовало. Существовала Российская Республика с полным революционным безвластием.
Даже радикальные меры эсера Керенского не способствовали наведению порядка в войсках. Каждый считал себя свободным гражданином, в праве определяться со своими поступками.
Данило вместе со своим приятелем Иваном Гавришем воссоздали в Триполье организацию социалистов-революционеров. Также под контролем Терпила находились эсеровские организации в Обухове, Черняхове, Германовке и прочих населенных пунктах. Все эти организации находились в состоянии боевой готовности.
В марте 1918 года в село Триполье вошли кайзеровские войска. Данило снова ушел в подполье, собирая вокруг себя единомышленников. Естественно, крестьянам не нравилось возвращение помещичьего землевладения и крупных латифундий. Недовольство гетманом Скоропадским и его аграрной политикой нарастало с каждым днем.
Конечно, гетман пытался проводить реформы в национальной сфере, открывал университеты и школы, театры и клубы, всячески подчеркивал украинский национальный дух. Но крестьян это мало волновало. Главный вопрос — вопрос земли!
На него гетман не давал тот ответ, который бы нравился народным массам.
Не удивительно, что уже осенью 1918 года в районе Триполья был создан 3-тысячный партизанский отряд во главе с атаманом Зеленым, как себя назвал сам Терпило. 21 ноября 1918 года Зеленый провозгласил гетманскую власть в Триполье свергнутой. 120 бойцов гетманской варты с 10 пулеметами окопались в соседнем селе, на территории сахарного завода, и решили держать оборону. Зеленый был настроен на длительную осаду — шквальный пулеметный огонь не позволял взять сахарный завод штурмом.
Но поскольку местное население с большим воодушевлением начало поддерживать Зеленого, поднося ему провиант и пополняя ряды повстанцев, уже через день гетманская варта оставила сахарный завод и поспешила отойти к Обухову. Это была первая победа атамана.
Далее лежал путь на Киев, куда со стороны Фастова и Василькова уже подходили войска Директории. Зеленый встречается с командующим войсками Директории, полковником Евгением Коновальцем — будущим лидером Организации Украинских Националистов. Зеленый был немногим старше Коновальца . Они нашли общий язык.
Молодой адвокат из-под Львова, мобилизованный на фронт австрийским командованием, и молодой крестьянин из-под Киева, мобилизованный в российскую армию — они уже не были представителями воюющих сторон. Они совместными усилиями воевали против общего врага — гетмана. И взгляды их во многом были похожими: создание национального государства с сильной властью, с раздачей земли крестьянам — без выкупа… Отряд Зеленого стал составной частью Осадного корпуса, который 14 декабря 1918 года взял Киев и провозгласил власть Директории Украинской Народной Республики.
Войска Зеленого первыми вступили в Киев.
Но на этом пути-дороги Данила и Директории разошлись. Зеленый выступал за создание единого, совместного с большевиками, социалистического правительства Украины. Его позиция не находила понимания у Петлюры и Винниченко, не желавших делиться властью…
Зеленый забрал свои войска из Киева и отступил на юг, в район Кончи-Заспы.
8 февраля 1919 года в окресностях Киева, в Корчеватом Зеленый встретился с командующим советскими войсками в Украине Владимиром Антоновым-Овсеенко. Антонов-Овсеенко предложил атаману влиться в ряды Красной Армии. Зеленый выдвинул два условия. Во-первых, создание коалиционного правительства, в которое кроме большевиков на паритетной основе должны войти и представители других политических партий левого толка.
Во-вторых, отряд атамана Зеленого должен иметь автономию в составе Красной Армии как отдельный специальный отряд. Антонов-Овсеенко отклонил требования атамана. Переговоры завершились ничем.
9 марта большевики взяли Киев. В Украине началась политика продразверстки, по сравнению с которой ужасы кайзеровской оккупации казались детскими игрушками. Отряды коммунаров изымали хлеб и прочие продукты, проводили обыски, тех, кто противился, расстреливали.
Зеленый понял, насколько он ошибался в своих политических ставках. Он все больше отходил от левых идей и становился националистом по убеждениям.
К началу 1919 года у атамана Зеленого уже было две дивизии, объединенных в Первый повстанческий Кош. Первая киевская повстанческая дивизия возглавлялась самим Зеленым, Вторая повстанческая дивизия, сформированная в районе Василькова, — поэтом Марком Шляховым. Позже именно Шляховый — в августе 1919 года — сорвал российский триколор с фасада городской Думы Киева, прикрепленный туда деникинцами…
В обращении к народу Зеленый писал: «Мы требуем следующее: Украина должна быть независимой! Власть в Украине должна быть из числа местных людей, украинцев «. В апреле 1919 года против Зеленого, который резко выступил против советской власти, были направлены войска в количестве 21 тысячи человек.
Не в силах противостоять большевикам, Зеленый переправился на Левый берег Днепра и объединился с отрядом атамана Матвея Григорьева. Легендарный Григорьев позже собственными силами разгромит войска Антанты на Юге Украины и будет расстрелян по приказу Нестора Махна.
Уже в июне 1919 года войска Зеленого и Григорьева, перегруппировавшись, совместным мощным ударом освободили от большевиков Триполье. Отряд, отвоевавший родное село атамана, возглавил Максим Терпило — брат Зеленого. Развивая свой успех, повстанцы заняли Васильков, Обухов, Новые и Старые Безрадичи, вплотную подошли к Киеву.
В Триполье два красных полка были разоружены. Атаман, глядя на полунищих, оборванных красноармейцев, выступил с речью, в которой рассказал о бедах и несчастьях, принесенных в Украину большевиками. «Вы хотите, чтобы мы все были одеты так же, как вы? Вы хотите, чтобы и мы были полуголодными?» — риторически спросил атаман. Тут же приказал всем, кто согласится дать клятву в том, что не будет более воевать против Украины, выдать по буханке хлеба, куску сала и отпустить подобру-поздорову.
Для части бывших красноармейцев даже выделил лодки, чтобы они могли перебраться через Днепр в родные земли. Но часть наиболее идейных — комсомольцев — была по приказу Зеленого казнена. В советские времена особо акцентировалось внимание на «Трипольской трагедии» как на факте зверства зеленых, а слово «зеленые» стало символом атаманщины и махровой антисоветчины.
Реально же в ходе «Трипольской резни» было уничтожено около 30 человек — история гражданской войны знала и более кровавые побоища.
15 июля 1919 года атаман задумал беспрецедентную акцию. В Переяслав приехали священники, представители общественности, огромное количество местных горожан и жителей окрестных сел. Атаман Зеленый торжественно прочитал Манифест о денонсации Переяславского договора от 1654 года о единстве Украины и России. Священнослужители освятили этот Манифест. Как заявил сам атаман, Манифест вступил в силу немедленно.
Так атаман бросил исторический вызов самому Богдану Хмельницкому.
Хотя в народе его подвиги уже воспевали наравне с подвигами Хмельницкого. Зеленый — один из немногих атаманов времен гражданской войны, которые удостоились написания о них народных дум. «Пливуть Дніпром комуністи — спілі і неспілі. Не хоче їх риба їсти, бо осточортіли», — пелось в народной «Думе про атамана Зеленого». Сам атаман уделял немалое значение песенному творчеству. Знаменитая песня «Розпрягайте, хлопці, коней» была написана неизвестным автором в дивизии Зеленого, прижилась у григорьевцев и позже стала самой популярной махновской песней.
Бывшие бойцы дивизии Зеленого вспоминали, что ее автор после разграбления зеленым Умани получил в награду от атамана золотые часы и патефон. Таков был гонорар за песню, впоследствии ставшую народной.
Андрей Малышко вспоминал о следующем эпизоде. Максим Рыльский и Остап Вишня в 1919 году решили прогуляться на барже по Днепру. Возле Триполья их задержали и привели к атаману. «Кто вы?» — спросил Зеленый. «Мы из Киева. Я сам — фельдшер Павел Губенко», — сказал Остап Вишня. «А второй кто?» — «А я учитель Максим Рыльский». — «Рыльский? — заинтересовался атаман. — Не родственник ли Тадея Рыльского?» — «Я его сын». — «Значит так, хлопцы! — оживился атаман. — Сами видите, какая ситуация.
Я сам не знаю, что с нами будет завтра и чья возьмет. Сделаем так: я даю вам телегу, двух верных людей — и езжайте в село Роман овку. Там пересидите до лучших времен».
Так Зеленый сделал свой вклад в украинскую литературу — спас двух классиков.
В сентябре 1919 года Зеленый отправился в Каменец-Подольский, где встретился с Симоном Петлюрой. После этой встречи Зеленый признал верховенство Главного Атамана и Директории и призвал своих бойцов поддержать «единственно правильную украинскую власть». Осенью 1919 года начались бои партизанских отрядов Зеленого в тылу у Деникинцев.
Измотанные боями и тифом деникинцы зачастую проигрывали повстанцам, дерущимся с неистовой силой. В начале октября 1919 года повстанцам удалось выбить деникинцев из Кагарлыка, а 11 октября Зеленый на два дня захватил Киев. Деникинцы в ответ приказали провести карательные акции в Триполье и в окрестных селах — на большее не хватало ресурсов.
Атаман Зеленый решил идти на помощь односельчанам и, развивая успех, развернул наступление вплоть до окрестностей Канева.
В начале ноября 1919 года, во время боя с деникинцами, разорвался снаряд, осколок которого смертельно ранил атамана Зеленого. Ему шел 33-й год. Раненный атаман попросил бойцов перевезти его в Триполье.
Желание было исполнено, но по пути атаман скончался от потери крови. Его тело с большими почестями было предано земле в родном селе, однако ночью бойцы его отряда вырыли гроб и вывезли его в неизвестном направлении — чтобы не дать возможности врагам осуществить надругательство над телом повстанческого героя. Все хорошо помнили, как большевики издевались над останками погибшего при похожих обстоятельствах генерала Лавра Корнилова — тело расчленили, порубили шашками, а позже сожгли…
…Про атамана Зеленого вспоминают, к сожалению, крайне редко. Он оказался в тени своего современника Нестора Махно. Но Зеленый — это явление иного плана и иного рода.
Он — эсер, а не анархист. Он чувствовал пульс своей земли и своего народа. Махно же был интернационалистом и утопистом. Зеленый — продукт центральноукраинского, а не степного общества, с националистическим мировоззрением…Можно долго рассуждать о том, почему именно Махно стал символом народного протеста, народного бунта.
Можно долго рассуждать на тему современного культа Махно в исторической литературе. Но неоспоримым является один момент: Зеленый заслуживает на свое место в истории Украины. И на памятник.
Если не в Киеве, то в Новых Безрадичах.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)