Время и пространство в романах Достоевского
Исследуя систему образов романа «Преступление и наказание», можно выявить, что значительное место в художественной ткани романа занимает пространственно-временной план. Именно время и пространство соединяют между собой все части произведения. Перед нами возникает единая, целостная картина. В этом ракурсе интересен образ «вечности на аршине пространства», который не раз осмысляется автором и героями романа.
Так, например, Раскольников, признавшись Соне в убийстве процентщицы, бродит без цели: «Какая-то особенная тоска начала
Это «некуда» связано не только с бытовым, житейским планом, но и передает состояние безысходности, безвыходности положения Раскольникова, которому действительно уже «некуда идти». Герой задыхается в своей неуютной каморке, задыхается в квартире старухи. И это тоже включается автором в образ «вечности на аршине пространства». Здесь вспоминаются слова другого героя романа — Мармеладова: «ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти».
Эта простая на вид фраза заключает в себе определенную жизненную мудрость, так как не только Раскольников, но и остальные герои романа ищут выход из тупика, в который их загоняет жизнь. Это также и более обобщенный символ, связанный с надеждой любого человека на обретение душевного покоя и счастья. Итак, многие герои романа Достоевского понимают безвыходность своего положения. Некуда было идти Соне, и она оказывается на улице. Некуда пойти Свидригайлову, и он кончает с собой, и таким образом находит свои исход на своем «аршине пространства».
В определенном смысле некуда идти и старухе-процентщице — ее участь также предрешена. Образ-символ «аршина пространства» варьируется на протяжении всего повествования. Неслучайно квартира Раскольникова «походила более на шкаф, чем на квартиру». Здесь, в тесноте и духоте, проходит большая часть его жизни, здесь в его мозгу рождается идея преступления.
И писатель действительно указывает на связь духовных устремлений своего героя и того «аршина пространства», на котором он находится. Образ каморки-гроба Раскольникова связан с изображением каморки Сони: ее «комната походила как будто на сарай, имела вид весьма неправильного четырехугольника, и это придавало ей что-то уродливое». Даже Раскольников угрюмо замечает: «Я бы в вашей комнате по ночам боялся».
Каморки Сони и Раскольникова становятся в романе олицетворением пространства всего Петербурга. Весь город становится каморкой, где задыхаются люди. Так, мать Раскольникова размышляет: «Пусть пройдется, воздухом хоть подышит… а где тут воздухом дышать?
Здесь и на улицах, как в комнатах без форточек». Так складывается символ замкнутого, бездуховного пространства всего мира, который отделен стеной от живой жизни. Существует ли исход из подобного тупика? Вот, к примеру, герой видит, как вытаскивают из воды женщину. «Что же это за исход! — думает он. — …Исход ли, однако?
А все равно! Аршин пространства будет!» Как ни печально, но для многих героев романа подобный выход становится единственно возможным. Правда, Раскольникову иногда «случалось… уходить за город, выходить на большую дорогу», но «он поскорее возвращался в город».
Герой чувствует внутреннюю необходимость в свободе мысли и духа, но в чем-то он уже сжился со своим «аршином пространства». Характерно, однако, что в развитии этого образа-символа прослеживается и воскресение Раскольникова. Оно происходит на открытом месте, залитом солнцем.
Это еще раз, видимо, подтверждает, что мир образов Достоевского чрезвычайно богат и емок. Отсюда смысловая и художественная целостность его романов.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)