Вечное и «вещное» в рассказе «Господин из Сан-Франциско»

Он был твердо уверен, что имеет
полное право на отдых, на
удовольствия, на путешествие
во всех отношениях отличное.
И. Бунин
Иван Алексеевич Бунин — писатель сложный и противоречивый. Его произведения, при всей их занимательности, довольно не простые и своеобразные, заставляющие читателя размышлять над прочитанными страницами. При кажущейся простоте повествования его сюжеты имеют богатый подтекст, который открывается только вдумчивому и внимательному читателю.
Рассказ «Господин из Сан-Франциско» типичный для творчества

писателя. При кажущейся внешней простоте рассказ включает основные авторские особенности: глубокий смысл, скрытую иронию, даже некоторую притчевость.
Уже с первых страниц повествования Бунин не скрывает своего отношения к герою, потратившему свою жизнь на иллюзию создания благополучия и в 58 лет только собравшемуся жить: «Он был уверен, что имеет полное право на отдых, на удовольствия, на путешествие во всех отношениях отличное. во-первых, он был богат, а во-вторых, только что приступил к жизни».
С самого начала рассказа писатель нагнетает обстановку, удерживая читателей в напряжении. Инстинктивно
чувствуешь, что рассказ не может просто мирно повествовать о время провождении богатого американца. Ожидаешь подвоха в каждом повороте сюжета, а между тем писатель довольно подробно рассказывает о распланированном отдыхе богатой семьи. Очень интересно, что у главных героев повествования нет имен. Они не индивидуальные личности, способные привлечь чье-либо внимание, а денежные мешки, которые едут в Европу, Китай и Японию, как многие до них, после них тоже поедут. Казалось бы, жизнь должна быть прекрасна и щедра для этих «искателей удовольствий», но оборачивается совершенно иной, незапланированной стороной. Деньгам неподвластна погода и «до самого Гибралтара пришлось плыть то в ледяной мгле, то среди бури с мокрым снегом».
Пароход «Атлантида», на котором путешествует семья американцев, похож на комфортабельный отель, жизнь которого строго распланирована так, чтобы доставлять удовольствие путешественникам. Но между тем во всем чувствуется фальшь, искусственность атмосферы, подчеркиваемая автором, описывающим нанятую пару влюбленных, «за которой все с любопытством следили и которая не скрывала своего счастья. только один командир знал, что эта пара нанята играть в любовь.».
Господин из Сан-Франциско был довольно щедр в пути, поэтому верил, что это обеспечит ему должный комфорт. Но погода в Италии выдалась дождливая, и путешественникам пришлось перебираться на Капри. По дороге туда путешественники страдают от жестокой качки, назойливых служителей, стремящихся комфортабельно разместить богатых гостей.
Наконец-то все трудности позади. Живи и радуйся, наслаждаясь солнцем, но тут умирает от удара господин из Сан-Франциско, и все повторяется уже как фарс, так как никакие деньги не спасают американца. Его засовывают в ящик из-под чая, непочтительно переправляя с места на место, пока не доставляют обратно на «Атлантиду», где помещают в самом низу трюма.
Постепенно нагнетаемое напряжение вылилось в сарказм автора, описывающего влюбленных, давно надоевших друг другу, комфортабельный пароход, перевозящий глубоко в трюме безжизненное тело некогда всесильного богача. Наконец понимаешь, как все иллюзорно и условно в этом мире. И надо жить и пользоваться его благами ежеминутно, не откладывая на «лучшее будущее», которого может не быть. И становится понятной метафора, которой автор почти завершает повествование. «Бесчисленные огненные глаза корабля были за снегом едва видны Дьяволу, следившему со скал Гибралтара, с каменистых ворот двух миров, за уходящим в ночь и вьюгу кораблем. Дьявол был громаден, как утес, но громаден был и корабль, многоярусный, многотрубный, созданный гордыней Нового Человека со старым сердцем».
Вряд ли господин из Сан-Франциско поминал Бога, когда зарабатывал себе состояние. И совершенно логично, что в последний путь его провожает Дьявол.

1 звезда2 звезды3 звезды4 звезды5 звезд (1 votes, average: 5,00 out of 5)


Сейчас вы читаете: Вечное и «вещное» в рассказе «Господин из Сан-Франциско»