Живучесть «шариковщины» как морального явления

Эту повесть, написанную в 1925 году, автор так и не увидел напечатанной, она была изъята у автора вместе с его дневниками сотрудниками ОГПУ во время обыска 7 мая 1926 года. «Собачье сердце» — последняя сатирическая повесть Булгакова. Она избежала участи своих предшественников — не была высмеяна и растоптана лжекритиками от «советской литературы», т. к. вышла в свет лишь в 1987 году.
В основе повести лежит великий эксперимент. Все, что происходило вокруг и что именовалось строительством социализма, воспринималось Булгаковым именно

как эксперимент — огромный по масштабам и более чем опасный. К попыткам создания нового совершенного общества революционными, т. е. не исключающими насилия, методами, к воспитанию теми же методами нового, свободного человека он относился крайне скептично. Для него это было таким вмешательством в естественный ход вещей, последствия которого могли оказаться плачевными, в том числе и для самих «экспериментаторов». Об этом автор своим произведением и предупреждает читателей.
Герой повести профессор Преображенский пришел в булгаковскую повесть с Пречистенки, где издавна селилась потомственная московская интеллигенция.
Недавний москвич, Булгаков этот район знал и любил. В Обуховом (Чистом) переулке он поселился, здесь написаны «Роковые яйца» и «Собачье сердце». Здесь жили люди, близкие ему по духу, по культуре. Прототипом профессора Филиппа Филипповича Преображенского считают родственника Булгакова по матери, профессора Н. М. Покровского. Но, в сущности, в нем отразился тип мышления и лучшие черты того слоя русской интеллигенции, который в окружении Булгакова назывался «Пречистинкой».
Булгаков считал своим долгом «упорное изображение русской интеллигенции как лучшего слоя в нашей стране». Он уважительно-любовно относился к своему герою-ученому, в какой-то степени профессор Преображенский — воплощение уходящей русской культуры, культуры духа, аристократизма.
Профессор Преображенский, немолодой уже человек, живет уединенно в прекрасной комфортабельной квартире. Автор любуется культурой его быта, его облика — Михаил Афанасьевич и сам любил аристократизм во всем, одно время он даже носил монокль.
Гордый и величественный профессор Преображенский, который так и сыплет старинными афоризмами, светило московской генетики, гениальный хирург занимается прибыльными операциями по омоложению стареющих дам и бойких старцев: беспощадна авторская ирония — сарказм в отношении процветающих непманов.
Но профессор задумывает улучшить саму природу, он решается посоревноваться с самой Жизнью и создать нового человека, пересадив собаке часть человеческого мозга.
В булгаковской повести по-новому звучит тема Фауста, и она также трагична, вернее, по-булгаковски трагикомична. Лишь по свершению ученый осознает всю безнравственность «научного» насилия над природой и человеком.
Профессор, осуществляющий превращение пса в человека, носит фамилию Преображенский. А само действие происходит в канун Рождества. Между тем, всеми возможными средствами писатель указывает на противоестественность происходящего, что это есть антитворение, пародия на Рождество. И по этим признакам можно сказать, что в «Собачьем сердце» уже просматриваются мотивы последнего и лучшего произведения Булгакова — романа о дьяволе.
Взаимоотношения ученого и уличного пса Шарика-Шарикова составляют основу сюжетной канвы повести. Создавая образ Шарика, автор безусловно использовал литературную традицию. И здесь автор идет вслед своему учителю Гоголю, его «Запискам сумасшедшего», где в одной из глав человек показан с собачьей точки зрения и где говорится: «Собаки — народ умный». Близок автору великий немецкий романтик Эрнест Гофман с его котом Мурром и умными говорящими собаками.
Основа повествования — внутренний монолог Шарика, вечно голодного, горемычного уличного пса. Он очень не глуп, по-своему оценивает жизнь улицы, быт, нравы, характеры Москвы времен НЕПа с ее многочисленными магазинами, чайными, трактирами на Мясницкой «с опилками на полу, злыми приказчиками, которые ненавидят собак», «где играли на гармошке и пахло сосисками».
Весь продрогший, голодный пес, к тому же ошпаренный, наблюдает жизнь улицы, делает умозаключения: «Дворники из всех пролетариев самая гнусная мразь». «Повар попадается разный. Например, — покойный Влас с Пречистенки. Скольким жизнь спас. » Он сочувствует бедной барышне — машинистке, замерзшей, «бегущей в подворотню в любовниковых фельдеперсовых чулках. » «Ей и на кинематограф не хватает, на службе с нее вычли, тухлятиной в столовой накормили, да половину ее столовских сорока копеек завхоз украл. «. В своих мыслях — представлениях Шарик противопоставляет бедной девушке образ торжествующего хама — нового хозяина жизни: «Я теперь председатель, и сколько не накраду — все на женское тело, на раковые шейки, на Абрау-Дюрсо. » «Жаль мне ее, жаль. А самого себя мне еще больше жаль, «- сетует Шарик.
Увидев Филиппа Филипповича Преображенского, Шарик понимает: «он умственного труда человек. » «этот не станет пинать ногой».
И вот Шарик живет в роскошной профессорской квартире. Начинает звучать одна из ведущих, сквозных тем творчества Булгакова — тема Дома как средоточия человеческой жизни. Большевики изничтожили Дом как основу семьи, как основу общества. Обжитому, теплому, казалось, вечно прекрасному дому Турбиных («Дни Турбиных») писатель противопоставляет распадную Зойкину квартиру (комедия «Зойкина квартира») , где идет яростная борьба за жилплощадь, за квадратные метры. Может быть, поэтому в булгаковских повестях и пьесах устойчивая сатирическая фигура — председатель домкома? В «Зойкиной квартире» это Портупея, достоинство которого в том, что он «в университете не был», в «Собачьем сердце» он называется Швондером, в «Иване Васильевиче» — Буншей, в «Мастере и Маргарите» — Босых. Он, преддомкома, истинный центр малого мира, средоточие власти и пошлого, хищного быта.
Таким социально — агрессивным, уверенным в своей вседозволенности администратором является в повести «Собачье сердце» преддомкома Швондер, человек в кожаной тужурке, черный человек. Он в сопровождении «товарищей» является к профессору Преображенскому, чтобы изъять у того «лишнюю» площадь, отобрать две комнаты. Конфликт с непрошенными гостями становится острым: «Вы ненавистник пролетариата! — гордо сказала женщина. » «Да, я не люблю пролетариата, — печально согласился Филипп Филиппович». Ему не нравится бескультурье, грязь, разруха, агрессивное хамство, самодовольство новых хозяев жизни. «Это — мираж, дым, фикция», — так оценивает профессор практику и историю новых хозяев.

1 звезда2 звезды3 звезды4 звезды5 звезд (1 votes, average: 5,00 out of 5)


Сейчас вы читаете: Живучесть «шариковщины» как морального явления