Высший свет в изображении Л. Н. Толстого
В романе «Война и мир» Толстой «со строгостью судьи и гражданина» вершит нравственный суд над
Высшим светом и бюрократической верхушкой самодержавной России.
Ценность человека, по мнению Толстого, определяется тремя понятиями: простота, доброта и правда.
Нравственность, как считает писатель, — это умение почувствовать свое «я» как часть общечеловеческого
«мы». Любимые герои Толстого просты и естественны, добры и сердечны, честны перед людьми и своею
Совестью.
Иные отношения Толстого к высшему свету,
Страстей» (Лермонтов).
С первых страниц романа мы, читатели, попадаем в петербургские гостиные большого света и
Знакомимся со «сливками» этого общества: вельможами, сановниками, дипломатами, фрейлинами. Толстой
Развенчивает утонченные манеры этих людей, и перед читателем предстает их духовное убожество,
Нравственная низость. В их поведении, в их взаимоотношениях нет ни простоты, ни добра, ни правды. Все
Неестественно, лицемерно в салоне А. П. Шерер. Все живое, будь то мысль и чувство, искренний порыв или
Злободневная острота,
Пьера так напугали Шерер. Здесь привыкли к «приличьем стянутым маскам», к маскараду.
Князь Василий говорит лениво, как актер слова старой пьесы, сама хозяйка держится с искусственным
Энтузиазмом. Пьер почувствовал себя мальчиком в игрушечной лавке.
Толстой сравнивает вечерний прием у Шерер с прядильной мастерской, в которой «веретена с разных
Сторон равномерно и не умолкая шумели». Но в этих мастерских решаются важные дела, плетутся
Государственные интриги, решаются личные проблемы, строятся корыстные планы: подыскиваются места для
Неустроенных сынков, вроде идиота Ипполита Курагина, намечаются выгодные партии для женитьбы или
Замужества.
В этом свете, как рисует Толстой, «кипит вечная бесчеловечная вражда, борьба за блага бренные».
Вспомним искаженные лица «скорбной» Друбецкой и «благостного» князя Василия, когда они вдвоем вцепились
В портфель с завещанием у постели умирающего графа Безухова.
А охота на Пьера, ставшего богачом?! Ведь это целая «военная операция», тщательно продуманная
Шерер и князем Василием. Так и не дождавшись объяснения Пьера с Элен, сватовства, князь Василий
Врывается в комнату с иконой в руках и благословляет молодых — мышеловка захлопнулась. Начинается
Осада Марии Болконской, богатой невесты для шалопая Анатолия, и только случай помешал успешно завершить
Эту операцию.
О какой любви может идти речь, когда браки совершаются по откровенному расчету?
С иронией, даже с сарказмом рисует Толстой «объяснение в любви» Бориса Друбецкого и Жюли Курагиной.
Жюли знает, что этот блестящий, но нищий красавец, не любит ее, но требует за свое богатство объяснения в
Любви по всей форме. А Борис, произнося нужные слова, думает, что всегда можно устроить так, что он жену
Будет видеть редко.
Все приемы хороши, чтобы добиться «славы, денег и чинов». Можно вступить в масонскую ложу, делая
Вид, что тебе близки идеи любви, равенства, братства. А на самом деле такие, как Борис Друбецкой, вступали в
Это общество с одной целью завести выгодные знакомства. А Пьер, искренний и доверчивый человек, вскоре
Увидел, что этих людей интересовали не вопросы истины, блага человечества, а мундиры и кресты, которых они
Добивались в жизни.
Ложь и фальшь в отношениях между людьми особенно ненавистны Толстому. С какой иронией он
Рассказывает о князе Василии, когда тот просто обворовывает Пьера, присвоив доходы с его имений и
Оставив у себя несколько тысяч оброка. И все это под маской добра и заботы о юноше, которого он не может
Бросить на произвол судьбы.
Лжива и развратна и Элен Курагина, ставшая графиней Безуховой. Открыто изменяет мужу, цинично
Заявляет Пьеру, что не желает иметь от него детей. Даже красота и молодость у людей высшего света
Принимают отталкивающий характер, ибо эта красота не согрета душой.
Лгут, играя в патриотизм, Жюли Курагина и ей подобные. Их патриотизм проявился в отказе от
Французской кухни и французского театра.
Вспомним, с каким энтузиазмом двуличный князь Василий восхищается, говоря с гордостью пророка: «Что
Я говорил про Кутузова? Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона». А когда до придворных
Дошло известие об оставлении Москвы французам, то князь Василий говорил, что нельзя было ожидать ничего
Другого от слепого развратного старика. Толстому особенно ненавистна императорская «игра в войну», для
Александра I действительное поле сражения и парад на Царицынском Лугу — это одно и то же (вспомним его
Спор с Кутузовым перед Аустерлицким сражением). В военной среде, которую Толстой знал хорошо, процветает
Карьеризм, служба «лицам, а не делу», боязнь личной ответственности за принятое решение. Вот почему так
Невзлюбили многие офицеры честного и принципиального Андрея Болконского.
Даже накануне Бородинского сражения офицеры штаба были обеспокоены не столько его будущим
Результатом, сколько заботами о своих будущих наградах. Они внимательно следили за флюгером царской
Милости.
С суровой беспощадностью Толстой «срывал все и всяческие маски» с представителей высшего света,
Обличая антинародную сущность их идеологии людского разъединения, эгоизма, тщеславия и презрения к
Людям.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)