История литературы: Русские переводы иностранных книг
Плодотворной Оказалась деятельность «Собрания, старающегося о переводе иностранных книг» , учрежденного по указу Екатерины. Древнегреческих и французских писателей сотрудники «Собрания» переводили непосредственно с оригинала, что заметно сказалось на качестве перевода. Некоторые книги, выпущенные для взрослых, попадали к юным читателям.
Одновременно Появлялись и переводные издания, предназначенные специально для детей. Чаще всего это были книги учебного характера. Беллетристика в то время еще не отделялась от педагогики.
Широкое
По мере развития книгопечатания определенную просветительскую функцию выполняла и лубочная литература. Поразительно устойчивыми оказались переводы византийских и рыцарских средневековых романов. Сначала в рукописных книгах , а затем, в подновленном виде, в бесчисленных печатных изданиях переходили из рук в руки и читались детьми повести о Бове-королевиче, Еруслане Лазаревиче, Петре —
Сочиненная на греческом языке во II-III веках, «Александрия» получила распространение в средние века на Западе и Востоке; на русской почве известна в пяти редакциях. Из названных повестей был особенно популярен «Вова-королевич», восходящий к французскому рыцарскому роману XII-XIII веков. До конца XIX века вышло около двухсот лубочных изданий и более 60 потешных листов, которые доставляли коробейники в самые отдаленные уголки России. По словам исследователя Ф. Сетина, необыкновенные приключения Бовы, его удивительная судьба, богатырская сила, бесстрашие, справедливость роднят его с героями волшебных сказок. Бову усердно читали в продолжение трех веков.
Он повлиял и на русскую литературу. А. Н. Радищев по возвращении из сибирской ссылки написал поэму «Бова. Повесть богатырская стихами» . А. С. Пушкин сам указал на преемственность — «Петь я тоже вознамерился, но сравняюсь ли с Радищевым»,- оставив план и наброски сказочной поэмы «Бова» . Такие имена, как Додон, Гвидон, Салтан, вошли в сказки Пушкина из повести о Бове.
Вплоть до 1918 года лубочные книжки, по которым учились читать многие поколения крестьянской и городской детворы,- нижний и наиболее населенный этаж российской словесности. В. Шкловский, посвятивший художественно-документальную повесть автору лубочных книг — «Матвей Комаров, житель города Москвы» , рассказывает, что Толстой учился у него доходчивости и говорил, что Комаров — самый знаменитый писатель, более читаемый; чем он, Лев Толстой.
«У Горького в повести «Трое»,- напоминает В. Шкловский,- описывается, как ребята в трактире со страстной, согревающей душу радостью входят в новый волшебный книжный мир, где огромные чудовища погибают под могучими ударами храбрых рыцарей. Это читается тоненькая лубочная книжка. Их было много тогда: «Гуак или непоборимая верность», «История о храбром рыцаре Франциске Венециане и прекрасной королеве Ренцивене».
Так лубочные книги со своим преувеличенным романтизмом, дальним эхом от рыцарского романа, входили в народное сознание. Конечно, мы напрасно недооцениваем значение лубочной литературы и, в частности, лубочных сказок с их. удивительными историческими связями».
Среди дешевых книжек для народа попадались не только переделки сказок и рыцарско-авантюрных романов, но и оракулы, сонники, перелицованные жития святых, церковные легенды и т. д. Исследователи писали о двойственной роли лубочной книги, служившей также рассадником охранительно-реакционных идей. Но именно через лубочную книгу народные массы приобщались к известным в мировой литературе сюжетам, и об этом мы будем еще не раз говорить.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)