Стихотворение Н. А. Некрасова «Элегия»
Восприятие, истолкование, оценка
Когда берешь в руки незнакомое литературное произведение, первым делом обращаешь внимание на название. Что такое «Элегия»? Почему Николай Алексеевич Некрасов назвал свое творение именно так?
В «Словаре литературоведческих терминов» можно прочитать следующее: «Элегия — жанровая форма лирики. Темы элегии многообразны: Патриотизм, идеалы гражданской и воинской доблести, радость и горе любви. В новой европейской литературе элегия теряет четкость формы, но приобретает определенность содержания,
Именно последнее нашло яркое отражение и в «Элегии» Некрасова. Тема скорбных размышлений о страданиях народа, тема повсеместного угнетения крепостных — важнейшее направление в творчестве Некрасова.
Теперь давайте проанализируем содержание «Элегии», и тогда не останется вопросов об обоснованности выбранного названия.
Пускай нам говорит изменчивая мода, Что тема старая — «страдания народа» И что поэзия забыть ее должна, — Не верьте, юноши! не стареет она.
Стихотворение написано
Но такое утверждение в корне неверно. И Некрасов это понимает, он «напоминает, что бедствует народ», он осознает значимость проблемы. Наше внимание привлекает устаревшая форма ударения в слове «стареет», которая была характерна для русской литературы XIX века . При прочтении волей-неволей обращаешь внимание и на само слово, и на все предложение, которое выражает одну из основных мыслей всего стихотворения.
Читая строки:
Увы! пока народы Влачатся в нищете, покорствуя бичам, Как тощие стада по скошенным лугам, — невольно вспоминаешь «Деревню» А. С. Пушкина: Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, Здесь рабство тощее влачится по браздам.
Этим сходством Некрасов как бы соглашается с тезисом, «что тема старая — «страдания народа»», но в то же время он показывает, что по прошествии пятидесяти пяти лет никаких существенных изменений в обществе не произошло, и подчеркивает, что тема не потеряла своей актуальности.
Примечательно сравнение народа со стадами. Что такое стадо? Как объяснить это понятие применительно к людям? Это большая масса людей, которая не способна думать, она повинуется только «пастухам».
На роль «пастуха» могла бы претендовать дворянская интеллигенция, но она, подобно народу, не особо задумывается об этом и о жизни в целом, живет по правилам, установленным не ею, и не может вследствие своей слабости принимать какие-то кардинальные решения. Отсюда сравнение с толпой.
Но вернемся опять к народу. Без пастуха стадо — это «амебоподобная» масса людей, неспособных на принятие самостоятельных решений, повинующихся воздействию каких-то внешних, не зависящих от нее факторов, но готовая с ними «уживаться». Это же определение применимо к крепостным, права которых повсеместно ущемляют, превращая их в рабов.
Но крепостные полагают, что так и надо, они и не думают о свободе, считая, что ничего менять не надо — так есть, значит, так и должно быть. Зачем думать, когда за тебя все уже решил «добрый» барин.
Размышляя на эту тему, вспоминаешь стихотворение Пушкина «Свободы сеятель пустынный…»:
Паситесь, мирные народы! Вас не разбудит чести клич. К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Народу можно посвятить свою лиру, свои мысли, стремления, жизнь… но он останется глух, подобно стаду…
«Элегия» обращена к неким юношам, но кто эти юноши? Вспомним «Железную дорогу» Некрасова, маленького Ваню, который узнал горькую правду о строительстве первой в России Николаевской железной дороги. Тогда, в 1864 году, лирический герой Некрасова пытался донести правду до мальчика, у которого еще вся жизнь впереди, в надежде, что он, представитель нового поколения, облегчит участь крепостных, избавит народ от страданий.
Спустя десять лет, в 1874 году, лирический герой Некрасова снова пытается сделать то же самое. «А причем тут Ваня? — спросите вы. — Стихотворение обращено к «юношам», сам же об этом писал». Вопрос вполне уместен. В сущности, «юноши» представляют собой того же Ваню, только повзрослевшего на десять лет, и его ровесников.
Но почему те же мысли обращены к «одному и тому же человеку»? Ведь прошло столько времени, народ «свободен», зачем повторяться, это ведь уже не в моде? Можно, не можно, но именно это Некрасов и пытается дать понять подрастающему поколению:
«Довольно ликовать в наивном увлеченье, — Шепнула Муза мне: — Пора идти вперед: Народ освобожден, но счастлив ли народ?..»
Лирический герой Некрасова упорно ищет ответ на вопрос:
Свобода, наконец, внесла ли перемену В народные судьбы? в напевы сельских дев? Иль так же горестен нестройный их напев?..
Он бродит по нивам, поглощенный думами о народном счастье. Он, подобно Гоголю в «Мертвых душах», задается вопросом: «А куда мчится Русь теперь?» Но не дает Она ответа. То же самое можно отнести к «предмету воспевания» Некрасова:
И песнь моя громка!.. Ей вторят долы, нивы, И эхо дальних гор ей шлет свои отзывы, И лес откликнулся… Природа внемлет мне…
Здесь Некрасов неслучайно использует метафору и олицетворение. Поэт как бы оживляет природу: долы, нивы понимают песнь лирического героя; «эхо дальних гор» даже отзывается на нее, по-видимому, пытаясь вступить в «обсуждение» песни; лес вообще откликнулся… природа внемлет лирическому герою… Все замечательно: если природа «откликнулась», то люди и подавно должны понять героя, но следующие строчки неожиданны для лирического героя, автора, читателя:
Но тот, о ком пою в вечерней тишине, Кому посвящены мечтания поэта, — Увы! не внемлет он — и не дает ответа…
На этом ярком контрасте Некрасов показывает, насколько трудно помочь народу, когда тот, кому «посвящены мечтания поэта», остается пассивен и инертен по отношению к «народным заступникам». Увы, так уж исторически сложилось на Руси…
В конце своей жизни Пушкин написал стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…». В этом произведении он подвел итоги своей творческой деятельности, он оценил себя, как поэта, осознал свою миссию:
И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал, Что в мой жестокий век восславил я свободу И милость к падшим призывал.
«Элегию» Некрасов тоже написал в конце своей жизни и тоже подвел итоги своему творчеству, тоже оценил себя, как поэта:
Я лиру посвятил народу своему. Быть может, я умру неведомый ему, Но я ему служил — и сердцем я спокоен…
Особенно хочется сказать и о композиции стихотворения. Начало «Элегии» очень полемично. Это ответ Некрасова на высказывание литературного критика О. Ф. Миллера, который считал, что «непосредственное описание страданий народа и вообще бедняков» уже поэтом «исчерпано» и что он «стал как-то повторяться, когда принимается за эту тему».
Остальная же часть стихотворения завязана вокруг этого ответа и частично дополняет первоначальные суждения, адресованные О. Ф. Миллеру.
Итак, подведем итоги. «Элегия» — своеобразное зеркало творчества Некрасова. Здесь есть все: и тема бедственного положения народа, и тема служения народу, и взгляд поэта на современную действительность… недаром в строках своего письма А. Н. Еракову поэт пишет: «Посылаю тебе стихи. Так как это самые мои задушевные и любимые из написанных мною в последнее время, то посвящаю их тебе, самому дорогому моему другу…»
«Элегия» — замечательнейший пример гражданской лирики Некрасова. Основной идеей данного стихотворения является доказательство того, что народ страдал и все еще страдает, несмотря на реформы. Также очень важно для Некрасова донести свои мысли о необходимости каких-то перемен в положении народа до молодежи, на которую вся надежда у поэта.
Поэт сделал, что мог, теперь черед «Вани с ровесниками»…
Кирилл КРАЙНЕВ, 10-й класс, школа № 919, Москва
(1 votes, average: 5,00 out of 5)