Адамович Г. В. биография
Г. В. Адамович родился в Москве. Его отец, поляк по происхождению, служил уездным воинским начальником, затем — генерал-майором. Учился Адамович во 2-й Московской гимназии, затем в 1-й Петербургской. В 1910 г. поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета.
В 1914-1915 годах Адамович познакомился с поэтами-акмеистами, а в 1916-1917 годах стал одним из руководителей второго «Цеха поэтов». В 1916 г. вышел первый поэтический сборник Адамовича «Облака», отмеченный легко узнаваемыми к тому времени чертами акмеистической
Однако «зрительные образы» не являются для Адамовича самоцелью, для него важнее поиск эмоционально-напряженного содержания. Предельный лиризм — природное свойство таланта Адамовича. На эту особенность его поэтического дарования обратил внимание Н. С. Гумилев, рецензируя первый сборник поэта. «…Он не любит холодного великолепия эпических образов, — замечал критик, —
Этот звук дребезжащей струны лучшее, что есть в стихах Адамовича, и самое самостоятельное». Лирика поэта стремится к классической завершенности формы, но в ней, элегичной по своему характеру, всегда остается момент недосказанности и намеренной открытости. Критики относили Адамовича к «лирикам строго субъективным и своей субъективностью ограниченным».
Коллизии общественной жизни как бы не затрагивают поэта: погруженный в круг литературных и мифологических реминисценций, он словно отстранен от тревог мира, хотя живет ими. Поэт знает невыдуманную душевную боль, и его поэзии близки «муки совести» И. Ф. Анненского. После революции Адамович участвовал в деятельности третьего «Цеха поэтов», активно сотрудничал как критик в его альманахах, в газете «Жизнь искусства», переводил Ш. Бодлера, Ж. М. Эредиа. В 1922 г. вышел сборник Адамовича «Чистилище», написанный в форме своеобразного лирического дневника. В его стихах усиливаются рефлексия и самоанализ, возрастает функциональная роль цитаты. «Чужое слово» не просто вплетается в ткань слова, а становится структурообразующим началом: многие стихотворения Адамовича строятся как парафраз известных фольклорных и литературных произведений . Его нервный эмоциональный стих не чужд патетики, особенно, когда поэт обращается к «высоким жанрам», как правило, к древнегреческому и средневековому западноевропейскому эпосу.
Адамович осознавал себя поэтом Времени. Он чувствовал себя современником разных эпох, сохраняя тем не менее собственную «позицию вненаходимости» — дистанцию, отделяющую его, поэта XX в., от условного мифологического хронотопа. Мифологическое прошлое культуры переживается поэтом как реальная история, он отождествляет себя с древнегреческим Орфеем, и «тоска припоминания» становится контрапунктом его лирики. В 1923 г. Адамович покинул Россию и поселился в Париже. Как критик он выступает в журнале «Современные записки», газете «Последние новости», затем в «Звене» и «Числах», постепенно приобретая репутацию «первого критика эмиграции».
Стихов он пишет мало, но тем не менее именно ему эмигрантская поэзия обязана появлением так называемой «парижской ноты» — предельно искреннего выражения своей душевной боли, «правды без прикрас». Поэзия призвана быть дневником человеческих печалей и переживаний. Она должна отказаться от формального эксперимента и стать «безыскусственной», ибо язык не в состоянии выразить всю глубину жизни духа и «неисчерпаемую таинственность повседневной жизни». Искание правды становится пафосом поэзии Адамовича эмигрантского периода. Его путь русский мыслитель Г. П. Федотов назвал «аскетическим странничеством».
В 1939 г. выходит сборник стихов Адамовича «На Западе», свидетельствующий об изменении творческой манеры художника. Поэтика его по-прежнему цитатна, однако развитие этого принципа идет по линии философского углубления. По мнению рецензента П. М. Бицилли, назвавшего книгу Адамовича «философским диалогом», своеобразие поэта проявляется именно в «особой диалогичности разнообразных ладов: то это прямые, хотя и отрывочные цитаты из Пушкина, Лермонтова, то использование чужих образов, звучаний, речевого строя, причем иногда так, что в одном стихотворении осуществляется согласие двух или нескольких «голосов»».
Этот подчеркнутый полифонизм связан у Адамовича с декларируемым им стремлением к ясности и простоте. Свое поэтическое кредо Адамович формулировал следующим образом: «В поэзии должно как в острие сойтись все то важнейшее, что одушевляет человека. Поэзия в далеком сиянии своем должна стать чудотворным делом, как мечта должна стать правдой». И в своем поэтическом творчестве позднего периода Адамович стремился к постоянному «одухотворению бытия».
В начале второй мировой войны Адамович записывается добровольцем во французскую армию. После войны сотрудничает в газете «Новое русское слово». Сочувственное отношение к Советской России приводит его к разладу с определенными кругами эмиграции.
Последний сборник Адамовича «Единство» вышел в 1967 г. Поэт обращается к вечным темам бытия: жизнь, любовь, смерть, одиночество, изгнанничество. Тема смерти и тема любви объединяют стихотворения сборника и объясняют его название. Уход в метафизические проблемы не означал отказа от «прекрасной ясности» и «простоты».
Адамович по-своему, как заметил поэт и критик Ю. П. Иваск, продолжал акмеизм. Он постоянно ощущал форму — плоть стиха, поэтическое бытие слова. Отвечая на им же самим поставленный вопрос — какими должны быть стихи? — Адамович писал: «Чтобы все было понятно, и только в щели смысла врывался пронизывающий трансцендентальный ветерок…» К этой творческой сверхзадаче и стремился поэт: Найти слова, которых в мире нет, Быть безразличным к образу и краске, Чтоб вспыхнул белый безначальный свет, А не фонарик на грошовом масле.
Георгий Викторович Адамович — русский поэт и критик. С 1924 года в эмиграции. Родился 7 апреля 1892 года в Москве в семье военного. Выпускник историко-филологического факультета Петербургского университета, участник второго «Цеха поэтов» , приверженец акмеизма и один из учеников Н. Гумилева, посвящением которому открывался второй сборник его стихов «Чистилище» . Первая поэтическая книга Адамовича «Облака» получила в целом благожелательный отзыв Гумилева, который, однако, отметил слишком явную зависимость начинающего поэта от И. Анненского и А. Ахматовой.
Следующую свою поэтическую книгу, «На Западе», Адамович смог выпустить лишь в 1939 году, а его итоговый сборник «Единство» вышел в 1967 году в США. Чрезвычайно требовательный к себе, он за свою жизнь опубликовал менее ста сорока стихотворений, а также ряд переводов, которые делались в основном для петроградского издательства «Всемирная литература», где Гумилев возглавлял французскую секцию. Если раннее творчество Адамовича целиком принадлежит русскому Серебряному веку, то в эмигрантский период его стихи приобретают новое звучание и качество, поскольку они мыслятся прежде всего как «человеческий документ», свидетельствующий об одиночестве, неукорененности в мире, экзистенциальной тревоге как главном свойстве самосознания современников. Тональность обоих сборников, изданных в эмиграции, определена преследующим поэта ощущением отрыва от традиций, на которых выросли многие поколения русских людей, и возникшим после этого сознанием абсолютной свободы, которая становится тяжким бременем: «Мечтатель, где твой мир?
Скиталец, где твой дом? / Не поздно ли искать искусственного рая?» Согласно Адамовичу, творчество — это правда слова, соединенная с правдой чувства. Поскольку преобладающим стало чувство метафизического одиночества личности, которая, независимо от ее воли и желаний, сделалась полностью свободной в мире, не считающимся с ее запросами или побуждениями, поэзия в старом понимании слова — как искусство художественной гармонии, воплощающее целостный, индивидуальный, неповторимый взгляд на мир, — оказывается теперь невозможной. Она уступает место стихотворному дневнику или летописи, где с фактологической достоверностью передана эта новая ситуация человека в гуще действительности. Свою программную статью, где обобщены мысли, не раз высказанные Адамовичем и прежде , он назвал «Невозможность поэзии» . Позиция Адамовича была оспорена его основным антагонистом в литературе В. Ф. Ходасевичем. Развернувшаяся между ними в 1935 году дискуссия о приоритете эстетического или документального начала в современной литературе явилась одним из наиболее важных событий в истории культуры Зарубежья.
Адамович исходил из убеждения, что поэзия должна прежде всего выразить «обостренное ощущение личности», уже не находящей для себя опоры в духовных и художественных традициях прошлого, и противопоставлял «ясности» Пушкина «встревоженность» Лермонтова, которая в большей степени созвучна современному умонастроению. Его собственные стихи проникнуты настроениями тоски по Петербургу , чувством пустоты окружающей жизни, поддельности духовных ценностей, которые она предлагает, сознанием счастья и горечи свободы, доставшейся в удел поколению покинувших Россию и не нашедших ей замены. Доказывая, что поэзия уже не в состоянии стать, как прежде, делом жизни, поучением, философской концепцией, Адамович, однако, нередко ставил эти тезисы под сомнение своею собственной поэтической деятельностью. В сентябре 1939 года Адамович записался добровольцем во французскую армию, считая, что не вправе оставаться в стороне, и после разгрома Франции был интернирован.
В послевоенные годы пережил недолгий период иллюзий относительно обновления в СССР. В конце 1940-х годов статьи Адамовича появлялись в просоветских газетах. Его написанная по-французски книга «Другая родина» некоторыми критиками из русских парижан была расценена как акт капитуляции перед сталинизмом.
Однако вскоре Адамович увидел беспочвенность надежд на то, что на «другой родине» воцарится новый порядок вещей. В 1967 году вышла итоговая книга критических статей «Комментарии» — этим же словом Адамович определял свою литературную эссеистику, регулярно печатавшуюся с середины 1920-х годов . Круг интересов Адамовича-критика был очень широк: мимо него не прошло ни одно значительное явление как литературы эмиграции, так и советской литературы. Многие его наиболее значительные эссе посвящены русской классической традиции, а также западным писателям, пользовавшимся особым вниманием в России. Чуждый строгой литературоведческой методологии, признававшийся в нелюбви к «системам», Адамович неизменно предпочитал форму «литературной беседы» или заметок, которые нередко написаны по частному поводу, однако содержат мысли, важные для понимания общественных и в особенности эстетических взглядов автора. Настаивая на том, что в искусстве главный вопрос — не «как сделано», а «зачем сделано», Адамович с годами все более уверенно говорил о несостоятельности многих явлений литературы Зарубежья, не нашедшей, по его мнению, того художественного языка, который способен был бы воплотить ситуацию «одиночества и свободы» . Исключения делались им только для писателей первого ряда — прежде всего для И. Бунина и, с серьезными оговорками, для З. Гиппиус, М. Алданова, Н. Тэффи, а также для В. Набокова; последнему критик многократно предъявлял жесткие претензии.
Для Адамовича «несомненно, что эмиграция связана с убылью деятельности… и значит, может художника… выбить не то что из колеи, а как бы из самой жизни». «Комментарии», где запечатлена драма русской литературы, пережившей раскол на два лагеря, во многом определили творческое самосознание молодой литературы эмиграции в 1920-1930-е годы. Умер Адамович в Ницце 21 февраля 1972 года.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)