Оценки критиков позднейшего творчества Грибоедова
Относительно оценки позднейшего творчества А. С. Грибоедова существуют различные мнения. Н. К. Пиксанов считает, что Грибоедов — «литературный однодум» и после «Горя от ума» его творчество было неудачным. Это мнение оспаривает М. В. Нечкина, и к ней, по существу, присоединяется В. Н. Орлов. Оба автора отмечают идейную важность творческих замыслов Грибоедова, оставшихся незавершенными. Для правильного решения этого вопроса необходимо разобраться как в идейной, так и в художественной стороне замыслов писателя.
Грибоедов мечтал
После разгрома восстания декабристов мысль Грибоедова настойчиво билась над решением вопроса о причинах, вызвавших революционное движение и его разгром. Писатель не сошел с однажды избранного им пути, он, как и А. С. Пушкин, оставался верным заветам и памяти декабристов. Но, как и Пушкин, он еще более четко осознал обреченность заговорщической тактики и решающую роль народа в борьбе за свободу.
Неосуществленные творческие замыслы Грибоедова свидетельствуют о его ненависти к крепостничеству и угнетению: в трагедии «Грузинская ночь» рассказывалось о том, как грузинский князь отдал другому князю в обмен на коня сына своей кормилицы; отчаявшаяся мать старается отомстить князю; гибнет его дочь, гибнет и сама кормилица.
Особенно замечателен был замысел драмы о 1812 г. В центре пьесы — «всеобщее ополчение без дворян», героем которого является крестьянин М -. Записи в плане весьма выразительны: «Зимние сцены преследования неприятеля и ужасных смертей», «подвиги М -«, затем сцена в Вильне, «отличия, искательства; вся поэзия великих подвигов исчезает. М — в пренебрежении у военачальников. Отпускается восвояси с отеческими наставлениями к покорности и послушанию». Последняя пометка в плане свидетельствует о трагическом конце героя: «Прежние мерзости. М — возвращается под палку господина,
Который хочет ему сбрить бороду. Отчаяние самоубийство». Что
Скрывается под этим многоточием — нам неизвестно, но, возможно, и месть господину. Мы видим, как глубоко проник Грибоедов в народный характер Отечественной войны 1812 г.
Несомненно, одной из причин, помешавших писателю завершить свои смелые замыслы, была реакция, наступившая после разгрома декабристов. Недаром Грибоедов писал Бегичеву 9 декабря 1826 г.: «Кто нас уважает, певцов истинно-вдохновенных, в том краю, где достоинство ценится в прямом содержании к числу орденов и крепостных рабов?. Мученье быть пламенным мечтателем в краю вечных снегов». Грибоедов считает, что героическое время прошло. В том же письме он добавляет: «Читай Плутарха и будь доволен тем, что было в древности. Ныне эти характеры более не повторятся». Нечего было и мечтать увидеть в печати драму о 1812 г. Ведь и «Горе от ума» оставалось под запретом.
Но была и внутренняя причина незавершенности этих замыслов Ни один из них в драматургическом отношении не поднимался до «Горя от ума». Важнейшими качествами комедии Грибоедова, как мы говорили, были высокая идейность, злободневность и сценичность. Этих качеств не могла заменить ни глубина исторических параллелей, ни яркость аллегорических намеков на современность. А именно в параллели с современностью весь смысл «Родамиста и Зенобии» в иносказании — смысл «Грузинской ночи».
Противоречия новой драматургии Грибоедова особенно явственно выступили в драме о 1812 г. Ее реалистическое и острополитическое содержание сочеталось со сценами фантасмагорических видений, которые нарушали общий характер пьесы. Здесь, наряду со сценами на Красной площади и под Москвой, передающими народный характер войны, должна была быть сцена в Архангельском соборе, где на призыв «трубного гласа архангела» возникали «тени давно усопших исполинов — Святослава, Владимира Мономаха, Иоанна, Петра и проч.». Эти тени «пророчествуют о године искупления для России. Хор бесплотных провожает их и живописным строем представляет их отшествие из храма; своды расступаются, герои поднимаются выспрь и исчезают». Все эти мистериальные мотивы слишком противоречили реалистическому в общем замыслу. Подобным образом и в «Юности вещего» показывалось, как сыну рыбака Ломоносову, почувствовавшему свой завидный удел, покровительствует некий «неведомый муж, богомолец», который оказывается его «таинственным спутником» во время побега из дома.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)